Осадное положение

   Хор. Ничего не случилось, ничего не случилось. Покупайте свежую рыбу! Нам мерещилась беда, а это летняя звезда! (Возглас ликования.) Едва успела кончиться весна, как золотой апельсин лета, пущенный с размаху в небо, повис в зените и, лопнув, затопил Испанию медовым дождем. И сейчас же все плоды летнего мира — налитой виноград, дыни цвета сливочного масла, кровавые смоквы, пылающие абрикосы — покатились на прилавки наших братьев. (Возглас ликования.) О плоды! Здесь, в плетеных корзинах, завершился их долгий стремительный бег из селений, где они наливались соком и сахаром над голубыми от зноя лугами и над свежими струями тысяч блестящих от солнца ключей, орошающих землю живою водой молодости. По корням и стволу эта влага находит свой путь к сердцевине плодов, питает их сладостью, как неиссякаемый медоносный родник, и они на глазах тяжелеют. Тяжелеют все больше и больше! И, созрев, опадают дождем, катятся по пышной траве, уплывают по рекам, тянутся по дорогам со всех сторон света под радостные крики народа и пение летних рожков. (Играют рожки.) Они приходят толпой в города возвестить нам, что земля, как и прежде, мягка, а благодатное небо, верное обещанию, явилось и в этом году на свидание с летом. (Всеобщее ликование.) Нет, ничего не случилось! То была летняя звезда! Лето — подарок, а не беда. Зима наступит не скоро, черствый хлеб ждет нас только потом! А сегодня — дорады, сардины, лангусты! Рыба, свежая рыба из спокойных морей! Сыр, сыр с розмарином! Козье молоко пенится, как мыло в тазу у прачки, а на мраморных прилавках кровью сочится мясо в кружевных розетках из белой бумаги: оно пахнет люцерной и дарит нашей утробе кровь, силу и солнце. Поднимем же чашу! Выпьем из чаши лета! Станем пить и забудемся! Ничего не случится!

   Крики «ура!». Радостные возгласы. Трубят трубы. Музыка.

   На базаре разыгрываются в разных местах небольшие сценки.

   Первый нищий. Подайте, добрый человек! Подайте, бабушка!

   Второй нищий. Лучше рано, чем никогда!

   Третий нищий. Намек ясен!

   Первый нищий. Ничего, разумеется, не случилось!

   Второй нищий. Но может и случиться. (Крадет у прохожего часы.)

   Третий нищий. Однако милостыню все равно лучше подать! Будьте милосердны, на всякий случай!

 В рыбных рядах.

   Рыбак. Дорада, свежая, как гвоздика! Цветок морей! А вы еще недовольны!

   Старуха. Это не дорада, а настоящая морская собака!

   Рыбак. Морская собака? Ах ты, ведьма! Пока ты не явилась, морских собак в этой лавке не бывало.

   Старуха. Ай, недоносок! Седин бы моих постыдился!

   Рыбак. Пошла вон старая комета!

Все замирают, прижав палец к губам.

Окно Виктории. За прутьями решетки стоит Виктория, Диего — на улице.

Диего. Как давно я тебя не видел!

Виктория. Глупый, мы же расстались сегодня утром в одиннадцать!

Диего. Да, но с нами был твой отец.

Виктория. Мой отец сказал «да»! Мы думали, он скажет «нет».

Диего. Я правильно сделал, что пошел прямо к нему и честно посмотрел ему в лицо.

Виктория. Да, ты правильно сделал. Пока он размышлял, я закрыла глаза и слушала, как мчатся, сотрясая все мое существо, невидимые кони, как они приближаются все быстрее и быстрее, пока не начала дрожать всем телом. И тут отец сказал «да». Тогда я открыла глаза. Это было первое утро творения. В углу комнаты я увидела вороных коней любви, они еще вздрагивали, но уже стояли на месте. Они ждали нас с тобой.

Диего. Я не слеп и не глух. Но слышал лишь только стук крови в висках. Моя радость вдруг освободилась от нетерпения. О царство света! Тебя отдали мне на всю жизнь, до той минуты, пока земля не призовет нас. Завтра мы умчимся с тобой отсюда в одном седле.

Виктория. Да! Говори нашим с тобой языком, неважно, если другие сочтут нас безумными. Завтра ты поцелуешь меня в губы. Я смотрю на твой рот, и щеки мои горят. Скажи, это подул южный ветер?

Диего. Да, он опаляет и меня. Где тот родник, который меня исцелит?

Подходит совсем близко. Просунув руки между прутьями решетки, она обнимает его за плечи.

Виктория. Ах, мне больно, так я тебя люблю! Подойди еще ближе!

Диего. Как ты прекрасна!

Виктория. Какой ты сильный!

Диего. Чем ты умываешься по утрам? Отчего лицо У тебя белое, как цвет миндаля?

Виктория. Я умываюсь только чистой водой, вся красота моя от любви.

Диего. Твои волосы свежи, как ночь.

Виктория. Это оттого, что все ночи напролет я жду тебя у окна.

Диего. Может быть, это вода и ночь подарили тебе благоуханье цветов лимона?

Виктория. Нет, это ветер твоей любви. От него я расцвела за один день!

Диего. Цветы когда-нибудь опадут!

Виктория. Тогда тебя ждут плоды!

Диего. Но придет и зима!

Виктория. Я встречу ее вместе с тобой. Помнишь, что ты пел мне в первый день? Или это уже не так?