Оседлай молнию!

Сегодня главное — это не какие-то абстрактные «рынок» или «демократия», а именно полноценное развитие страны как мировой державы. Именно ради прорывов в важнейших научно-промышленных и технологических сферах можно и нужно терпеть урезание формальной демократии. Без них России — крышка. Но вся трагедия нынешней России заключается в том, что установление полицейско-бюрократического государства (а то, что именно это происходит в РФ, ясно всем) приведет к совершенно иному итогу, к новой брежневщине в самых худших ее чертах. Даже без советских прорывов в космосе и оборонке.

Самое страшное, что нам сегодня грозит — это то, что жизненно необходимые прорывы заменят бесконечным «пиаром».

Вот Путин сидит в кабине истребителя Су-27УБ (советской постройки). Вот он потрясает изношенными остатками военной мощи СССР, грозя «замочить в сортире» то чеченских сепаратистов, то Грузию, но все кончается чем-то близким к сортиру для самой РФ. Вот он смотрит в перископ подводной лодки, построенной в год Московской Олимпиады, еще при Леониде Ильиче. Даже гимн СССР, который возвратили при Путине, написан в 1936-м, при Сталине. В экономике впечатляющие прорывы сводятся к махровой гайдаровщине, которая не приносит ровным счетом ничего, кроме очередного спада. И вообще все получается, как в анекдоте про Брежнева: ничего, что наш поезд стоит — давайте закроем окна, начнем раскачивать вагоны, а весь пар пустим в гудок. Ну, в данном случае все сводится к бесконечным телемостам, пустословным интервью и «общениям с народом» через телик с Интернетом.

Безусловный прорыв есть только в одном: с каждым годом бюрократия в деградирующей стране ширится и разветвляется, и теперь рать нарочито серых и безликих людей двинула в политику. Нам в вожди навязывают субъектов с лицами, похожими на вареную картофелину, но с трехдневной щетиной на щеках, и с этой картофелины глядят глаза трусливо-подловатой, совсем уж беспородной дворняги. И даже телодвижения у этого существа какие-то робкие, вороватые. Или же карикатурно заурядные личности, которых и родная мама не узнает, стоит им сменить неизменный серый пиджак на что-то иное. При этом они в массе своей мерзки и отвратительны, как и подобает худшим порождениям «совкизма».

Разве кто-то будет удивляться информации, что, к примеру, один из столпов существующего режима — это педофил, которому поставляют десятилетних девочек из нищей Молдавии?

Нет ничего более неподходящего для реалий нынешнего мира, чем нынешняя чиновничья революция. А тем более — для мира завтрашнего. Бюрократия — это тупой ум, более чем сомнительная честь и весьма мелкая совесть эпохи. И пусть она хоть десять раз создает идущее вместе единство под знаменами с летящим медведем — все это, без идеи, мысли, духа, искренности и правды, пустое и застойное ничто.

* * *

Живем мы во время, когда исчезают отдельные понятия «бизнес», «политика», «война», «разведка» и «культура» — им на смену приходит единое действие (метадействие), которое вбирает в себя все перечисленное выше. Грани между разными видами человеческой деятельности стираются.

Теперь метапредприниматель или новый банкир, например, решают свои задачи, выстраивая такие схемы, в которых они опираются на все возможные формы, институты и рычаги. Главное — правильно поставить цель и добиться этой цели, а уж что для этого идет в ход, какие предрассудки толпы, психотехники или страсти — уже совершенно неважно. В войне сгодится все, даже шпионаж или магия, даже национализм или затаенные инстинкты двуногих. Метадеятель Эпохи перемен говорит: у меня есть цель, и мне необходимо добиться ее всеми возможными средствами. Это яйцеголовые ученые некогда разложили мир на политику, экономику и культуру. На самом же деле и человек, и мир — едины. Все эти составные части служат мне лишь инструментами. Я их комбинирую, делаю из них схемы.

Сегодняшняя экономика — это плод человеческого разума, людского духа. Поистине царство бесплотного, идеального, которое движет грубой материальной силой. В сегодняшней политике-экономике гораздо больше войны и разведывательных операций, чем скучной бухгалтерии и чиновных постановлений. Громадной лабораторией для создания метадействия послужила «холодная война» США против СССР. Уже в 1980-е годы было непонятно, где кончаются подрывные операции американского государства, а где начинаются усилия частных и корпоративных служб.

Во всех своих операциях американцы умудряются бить своих противников чужими руками, обеспечивая обогащение собственной страны, укрепление ее бизнеса, «взлом» новых рынков и технологические рывки. Даже войны они обращают в прибыль и в способ подорвать экономику соперников. Метадействие проявилось и после 11 сентября 2001 года, когда самолетные тараны позволили США надолго отвлечь внимание всей планеты от экономического кризиса в Америке, занять важнейшие геополитические позиции в Азии и начать самую что ни на есть высокотехнологичную гонку вооружений, которая сулит США нешуточный экономический прорыв.