Оседлай молнию!

Нет, отнюдь не все в чудесной стратегии сводится только к чисто военным операциям. Здесь все происходит на стыке технологии, веры, политики и экономики, боя, террора и пропаганды. Чудесная стратегия применяется не в одних лишь «горячих» стадиях войн, но и когда, по общему убеждению, царит мир.

В 1937 году экипаж Чкалова, Байдукова и Белякова прорывается сквозь полюс на одномоторном самолете, хотя специалисты считали риск перелета смертельным. Но результат достигнут: весь мир уверен в военно-воздушной мощи СССР. Взрыв Сталиным атомной бомбы в 1949-м, когда у русских еще не было никакой возможности доставить их до США, несмотря на все это, нанес по психике американцев тяжелый удар.

Таким образом, побеждает не тот, кто давит своего противника лавинами техники и бомбовыми дождями, а тот, кто применяет чудесную стратегию, кто создает образ мира, в котором у противника нет шансов победить. Торжествует тот, кто может совершить невиданное и поразить воображение врага.

Но кто может с успехом применять чудесную стратегию? Переслегин считает: люди с особым строем психики.

Разве не так?

ГЛАВА 3 Восемь сокровенных контуров

Применить чудесную стратегию может лишь тот, кто сам необычен.

Но кто из людей несет в себе такие таланты?

* * *

Как считает Сергей Переслегин, чудесную стратегию во всей ее красе и глубине способен применить лишь тот, кто может «включать» самые высшие контуры психики. Ведь она, читатель, многоярусна. И если мы в книге «Третий проект» оперировали пятиконтурной моделью сознания, разработанной русским психологом Василием Налимовым, то Переслегин пользуется восьмиконтурной моделью Т. Лири.

1. Контур биологического выживания — самый простой.

2. Эмоционально-территориальный контур.

3. Семантический контур.

«Семантический контур имеет отношение к коре левого полушария и частично к лобным долям головного мозга… Данный контур определяет, собственно, разум: умение находить логические (т.е. измеримые) связи между объектами, умение аргументировать свою позицию, не прибегая к физической силе или эмоциональному давлению. Контур отвечает за научное познание, и воплощением его может быть признан ученый, являющийся одновременно и узким специалистом, в своей области, и человеком высокой культуры.

Революционный вклад в военное искусство классической «немецкой школы» (Клаузевиц, Энгельс, Мольтке-старший, Шлиффен) состоит именно в обогащении армейской среды паттернами третьего контура. Германский Генеральный штаб «породил новый тип офицера — никогда не участвующего в боях и скорее ученого, нежели солдата». Это немедленно привело к антагонизму между штабами и передовой, но тем не менее позволило создать аналитическую теорию стратегии и блестяще воплотить ее в жизнь…»

* * *

Однако немецкие военные интеллектуалы считали, что этот уровень включает в себя весь разум. По словам Сергея Борисовича, это — характерное заблуждение интеллигенции, от которого ей так и не удалось избавиться, несмотря на опыт трех мировых войн и нескольких революций. Чистые рационалисты не учитывают того, что есть и более высокий контур психики человека.

4. Социально-половой контур

«…Советский Союз убедительно опроверг аналитические построения стратегов шлиффеновской школы, распространив „пространство войны“ на иную — социальную — плоскость.

…Биохимически контур связан с «новой корой» левого полушария и таламусом.

Четвертый контур задает формы взаимосвязи индивидуума и общества; именно с этим контуром связаны религиозные и идеологические течения.

В военном деле четвертый контур породил отвратительную, но действенную гипермодернистскую стратегию, которую мы определили как войну против самих условий существования неприятельского государства и народа.

Четвертый контур превращает убийство (и самоубийство) на войне в форму правильного поведения, то есть использует для решения стратегических задач основной у большинства людей ресурс психики. Именно использованием паттернов социального левого контура удалось создать войсковые части, начисто лишенные инстинкта самосохранения». (Камикадзе в императорской Японии, множество частей русской армии при Сталине, которые дрались до последнего, без малейшей надежды уцелеть, как 28 панфиловцев или десант старшего лейтенанта Ольшанского в Николаеве. В последнем случае 28 марта 1944 года 67 русских десантников высадились в николаевском порту, чтобы отвлечь гитлеровские силы от наших войск, наступавших на город с суши. В том бою русским пришлось драться с тремя батальонами немцев, и в живых осталось только двенадцать ольшанцев.