Оседлавший тигра

Мысли распирали ей голову, ладони вспотели. Как жестоко, думала она. Почему никто из них мне ничего не сказал? Может быть, поэтому Сальвадор так испугался, узнав, что она собралась поехать к Ролингсам? Он опасался, что Марион проболтается?

Дрожащими руками она собрала свои вещи, которые, к счастью, остались нетронутыми, потом прошла в ванную и собрала в сумку туалетные принадлежности. Покончив с этим, она нетвердой походкой направилась в гостиную. Еще из коридора услышала звуки голосов — Марион и Мэри все еще разговаривали. Услышав свое имя, Доминик замерла в нерешительности. Больше всего на свете ей хотелось услышать, о чем они говорили, как бы нехорошо это ни было.

— Очевидно, Доминик ничего про Джона не знала, — тихо говорила Марион. — Несмотря ни на что, мне ее даже жалко. Ведь Сантос просто использовал ее, чтобы отомстить Джону за Изабеллу!

Мэри хмыкнула.

— Я знаю. Все только об этом и говорят. — Она вздохнула. — Надо было сказать ей — хотя вряд ли она нам поверила бы.

— У нас не было возможности, — сказала Марион. — Потом Изабелла и сама была виновата. Жуткая истеричка! Все эти латиняне одинаковы! Вечно они должны кого-то боготворить!

— Я знаю. Но все-таки… Уйти в монастырь! Чушь какая-то. Не думаю, чтобы так захотел Джон.

— Нет, конечно. Господи, неужели мужчина не может проявить к женщине внимание, чтобы та не вбила себе в голову, что он в нее отчаянно влюблен!

— Как бы то ни было, — сказала Мэри, — реакция Сантоса поразила всех. Я была уверена, что он его уволит. А ты?

— Да, пожалуй. Видимо, у него другие планы. Чего я не могу понять — зачем он все-таки на ней женился? К чему заходить так далеко?

Мэри поцокала языком.

— Возможно, он этого и не хотел, а рассчитывал просто соблазнить и бросить ее, но она не поддалась.

— Да, наверное, ты права, — задумчиво произнесла Марион. — Бедняга Джон, он сейчас в отчаянии!

Доминик с трудом подавила стон, рвавшийся из груди. Господи, неужели это правда? Не может быть!

И тем не менее каждое сказанное ими слово было вполне логичным и разумным.

Внезапно Доминик припомнила поведение Винсента в Рио, в его квартире, когда она взяла в руки фотографию его сестры. Даже голос его изменился. И его враждебность к Джону нельзя было объяснить одной лишь только ревностью. Доминик сомневалась даже, что он вообще ревновал ее к Джону. Да, если Марион и Мэри говорили правду, то тогда все объяснялось…

Доминик в отчаянии заломила руки. Что ей теперь делать? На какое будущее она была обречена? Развод? Позор? Разбитая жизнь?

— О нет, — глухо простонала она. — О нет!

Собрав все силы, Доминик выпрямилась и, придав себе по возможности спокойный вид, прошла в гостиную.

Увидев ее, гусыни тут же притихли.

— Я сложила свои вещи, — произнесла Доминик. — За воротами ждет Сальвадор. Я попрошу, чтобы он зашел и…

Она прервалась на полуслове, потому что в этот миг в проеме балконных дверей появился сам Сальвадор.

— Вы готовы, senhora? — спокойно спросил он.

Доминик кивнула, опасаясь выдать себя голосом, и, пройдя в коридор, мотнула головой в сторону своей бывшей комнаты. Сальвадор взял два чемодана, отнес их в машину, затем вернулся за оставшимися чемоданом и сумками. Доминик ждала рядом со сплетницами.

— Вы скоро поедете в свадебное путешествие? — полюбопытствовала Мэри.

Чуть помявшись, Доминик ответила:

— Возможно, позднее. Мы… Мы, должно быть, поедем в Европу.

Ей самой эти слова показались пустыми и лишенными всякого смысла. Такими же пустыми и нереальными, как и ее свадьба, подумала Доминик.

— Как здорово! — воскликнула Марион, уже не язвительно.

Неужели они меня жалеют, подумала Доминик. Она не могла этого вынести. С деланной беззаботностью прошла к веранде.

— Что ж, — произнесла она. — Мне пора.

— Я скажу Джону, что ты заходила, — сказала Марион со значением.

Доминик кивнула.

— Скажите ему… Скажите, что мне… очень жаль.

— Ладно, скажу. Хотя и сомневаюсь, что ему это доставит удовольствие, — сухо ответила Марион. — До свидания… senhora!

— До свидания.

Доминик быстро сбежала вниз по ступенькам и поспешила к воротам. Садясь в машину, она заметила, что ее бьет дрожь.

Сальвадор сел рядом и внимательно посмотрел на нее.

— Что случилось? — спросил он. — Что вам сказали эти женщины?

— Ничего, — отрезала Доминик почти грубо.

Сальвадор уверенно завел двигатель. Потом сказал:

— Я не слепой, senhora. Что-то случилось. Что-то расстроило вас, причем очень сильно.

Доминик гневно посмотрела на него.

— Ты ведь очень умен, Сальвадор, — сказала она. — И предусмотрителен. Ты не хотел, чтобы я сюда ездила! Не хотел, чтобы я забрала свою собственную одежду? Почему? Скажи мне! Почему?

Доминик даже не заметила, что кричала.

Пальцы Сальвадора стиснули руль.

— Почему вы не положились на меня? — спросил он. — Это ведь моя работа.

— Твоя работа! Твоя работа! — Доминик с трудом сдерживала слезы. — А в чем заключается твоя работа, Сальвадор? Защищать своего хозяина от последствий его неблаговидных поступков? Или окружить его завесой притворства?

— Я вас не понимаю, senhora, — угрюмо ответил Сальвадор.