Осень матриарха(СИ)

- Если смотреть с точки зрения Рутена, "это" кажется фабрикацией обвинения, возведением напраслины и так далее, - заметила Та-Циан. - Только вот в Динане лишь подобными вещами и живы. Сплошная и предельная искренность. Никакой лжи, никакого поклёпа, всё на... как его? Чистом сливочном масле. Здесь давно так не говорят, а масла такого и вовсе не пробовали.

Так вот, я спросила:

- Как думаешь, после оглашения приговора тебя уведут сразу или промедлят?

- Думаю, заберут без запинки, - ответил Джен. - Свобода мне ни при каком раскладе не светит. Имею в виду телесную.

- Тогда скажи теперь. Между нами чисто? Есть у меня какие-либо долги перед тобой?

- Я хотел от тебя дочь, - ответил он, подумав. - Наверное, и ты сама её пожелала, но от головного хотения у таких, как ты, зачинаются лишь сыновья-смертники, и чтобы выжить, ему пришлось обрядиться ею. Девочка же, рождённая наперекор природе, сделалась чёрной дырой, которая исказила ткань мира. И всё стало туда втягиваться. Думаю, напрасно я так сделал. И кому, как не мне, лечь пластырем поперёк образовавшейся прорехи. Только вот я остался тем, кем и был, и одержим прежними похотями.

Я поняла, что он имеет в виду. Выигрыш в давнем состязании. Смерть от моей руки и дитя от моих чресел. Первое не осуществилось, второе медлило - его пришлось накликать на себя. А третьим была моя месть.

Три слагаемых рока по имени Тергата. Напыщенно до крайности.

Я молчала.

- Знаешь? Сыграй со мной в ту давнюю игру, - пробормотал Джен. - Амазонка и взятый с бою пленник.

Нет, ничего такого криминального. Да ведь и в те лихие мои годы согласие присутствовало. Несмотря на тотальное молчание жертвы. На ритуальную грубость моих парней, которые готовили добычу к закланию. На то, что никакой клятвы не давали ни я, ни мой нечаянный любовник. Он мог украсть оружие или попробовать убить меня голыми руками. Я... да не надо притворяться глупцами, дети мои. Мы не могли возить за собой зряшных едоков, а стать одним из моих людей и воевать против прежних товарищей обе стороны, его и моя, считали верхом подлости.

- Как так? - спросил Дезире.- Но ведь ваши подчинённые считали, что сражаются за истину и должны вербовать ей сторонников?

Та-Циан укоризненно покачала головой:

- У нас не говорят: "Наше дело правое, мы победим". Не делят население на хороших и плохих парней. В Динане принято считать, что коли ты вошёл сам или тебя вбросило в игру, так надо действовать чётко по правилам, а иначе нет смысла. Ведь игра - то, чем и ради чего спасётся мир, и самая главная жизненная ценность: потому что никакие призы не способны подменить собой ритуал. Потому что враги в игре поневоле благородны, друзья самоотверженны, и никого не изгоняют по причине "ты не холоден и не горяч, но тёпел".

- Но ведь вы могли отпустить их восвояси, - вмешался Рене. - Я думал...

- Свой подножный хлеб ты как отпускаешь? - усмехнулась женщина. - Восвояси или по водам, чтобы его прибыло? Мы были не такие дурни, чтобы умножать число прилежных и добропорядочных врагов.

А та ночь... Та последняя ночь...

Нет, не было ничего, что бы могло поразить вас насмерть. Конечно, когда руки завязаны над головой, так что и волос на голове не расчешешь, а на ногах путы, как у жеребца в ночном, - сделал шажок и пал на колени, - тогда остаётся одно: подчиниться своей женщине. Но это были внешние жесты, фиалы, в которых, словно зелёная горечь полыни, плескалось священное безумие. Самое простое движение поднимало внутри бурю, что вмиг достигала кончиков пальцев, и лёгкое касание ногтя обжигало, словно бритвенный порез.

Наверное, мы стремились исчерпать себя, чтобы ничего не оставить на завтра. Никаких сил для того, что предстояло нам обоим.

Бесполезные старания. Меня, по крайней мере, ничто не могло сокрушить.

Что говорилось на совещании равных? Снова не могу передать в точности. Атмосфера казалась... такой доверительной, что ли. Будто сообщники взвешивают аргументы за чашкой чая, понимаете? Слова обвинений были справедливы, ответы Дженгиля - кратки, держался он с достоинством того, кто видит перед глазами последний окоём, за которым, как в древности, круто обрывается земной диск. Выглядел он... Да почти как всегда: сам слегка потускнел, но в глазах со вчерашней ночи поселилось колючее голубоватое сияние. Что до меня - я словно в рот воды набрала и проглотила тот самый аршин, о котором давным-давно толковала Эррат.

Итак, протокол Совета был составлен и подписан. Решение суда уточнено и выведено каллиграфическим почерком: наиболее важные бумаги мы не доверяем современной технике.

Магистр для чести может участвовать в Совете, а может и не участвовать. Собственно, причины личного свойства не играют никакой роли.