Осень матриарха(СИ)

А получалось у меня неплохо. Кое-какие прирождённые задатки, некоторые начатки вроде выработанного танцами баланса - в Динане, как я говорила, любая бурная пляска коренится в искусстве боя. Нет? Так говорю теперь. Да-да, и не одна мужская, что там ни говори ина Эррат.

Когда я в первый раз вышибла серп из руки Керма, он лишь одобрительно крякнул:

- Молодчина. Хитростью взяла, однако. Теперь учись действовать силой - когда понадобится, в единый миг собери всю её на лезвие кархи и бей.

Насчёт пистолетов ему ни говорить не пришлось, ни показывать. Помимо этого, на вооружении наших всадников были карабины; хотя, может статься, правильнее было именовать обрезами? В основном самоделки, трофейные, дедовские, всякие. Гибридные - двустволка размером едва ли не в "Кондор-магнум". Переделанные умелыми ручками под своего человека. Удивить меня этим было сложно - в деревнях водился и не такой винтаж. Рвались они от пороха на удивление редко, и то не в руках, а насторожённые... О, последнее скорей о лесных кремнёвках, которые заряжали и ставили на зверя.

Ну и к тому же покойный Картли меня как следует на политических мишенях натаскал.

Что ещё обо мне. Обучилась ползать по-пластунски, растекаясь телом по земле и не щадя дарёных одёжек. Школа ещё приятелей-мальчишек, мы так в Лесу подкрадывались куда кому надо. Лисьи и барсучьи норы испытывать, в погребицу залазить, подслушивать разговоры взрослых. Матерей наших до полусмерти пугать.

И по поводу горской нагайки мой наставник меня просветил: в том смысле, что вовсе не для лошади, хороший скакун самое лёгкое касание коленом или ладонью понимает. Кнут и плеть - это грозное было боевое оружие много лет назад. Доставало дальше меча, обходило щит гибче стрелы в полёте, могло перерубить кожаный доспех до самых рёбер. Многохвостую камши и посейчас любой лэнец за пояс затыкает - ибо знак мужского достоинства.

Ну а походя Керм бегло просвещал меня насчёт внешней и внутренней политики. Старое Собрание Высших отступило в Лэнские горы, правительственные войска хорошо закрепились в Лэн-Дархане и окрестностях, оттого звать их всех кэлангами стало как-то неуместно: кто теперь лэнцы, как не они все, вместе взятые? Народ и Красные Плащи царствуют на передней половине Динанского материка, упираясь в мятежные земли, а что в тылу у мятежников, где раскинулось Песчаное Царство Эро, - может кому и интересно, только не Керму с его ребятами. Газет они не читают, разве что скрутить да скурить доведётся.

Положим, Эроский демократический каганат с его князьями, выборными на манер Речи Посполитой, никогда всерьёз не стремился к политическому союзу с другими землями - и все до единого динанцы это знали и сочувствовали. Только сии высокие материи проще было отложить в сторону, пока собственная заваруха не остынет.

А кто здешний глава, к кому надо ходить на поклон в Эдинер, поинтересовалась я?

Оказалось, что у новенького государства голов аж две: военная и штатская. Главнокомандующий морской и сухопутной армией Лон (читай Леон, Лев) Эгер и Президент-Министр Марэм (Мария или Марий) Гольден. Такие вот яблочки из благородных. Мама Идена рассказывала, как они вместе с моим Эно за ней приударяли. Но поскольку на квартире у них с отцом стоял он один, то шансов у двоих других было куда как поменьше. Если к тому же учесть регулярную выплату за снимаемый угол.

- Марэм теперь глубоко женат, а Лон, говорят, так холостым и гуляет, - завершала свою повесть мама. - Не всем же выпадает счастье.

Вознестись в местные эмпиреи с повестью моей короткой жизни мне не хотелось нисколько, хотя, по слухам, наш главный Лев был человек весьма демократичной складки.

Поэтому когда отряд Керма отдохнул, отъелся и расписался в платёжной ведомости за очередное боевое задание, мы свалили из Равнинной столицы без особенных сожалений. В смысле что ничего такого важного не упустили и знали об этом.

Да, где-то незадолго до того, как нам прибыть к месту, в моей жизни приключился такой Нойи. Ной Ланки.

- Вы с ним вместе были в офицерском училище, - наполовину утвердительно вставил Рене.

- Откуда ты взял? Из моей головы, что ли? Даже если я так подумала, то не как чистую правду. Хотя - почти что правду.

И снова Керм сгенерировал, так сказать, идею. Какой-то он не по чину да не по месту был сообразительный; но думать тогда об этом было что чёрта вслух поминать.

Говорит мне однажды: