Осень отчаяния

Паша думал, что после случая в лифте ТимьЯн окончательно помирились, но когда они вернулись с выходных, то словно разъединились: Яна ходила грустная и растерянная, а Тим закрылся. Они не обнимались и избегали смотреть друг на друга, но к Кире проявляли дружелюбие.

С утра и за завтраком почти не общались между собой, хоть Яна готовила Тиму привычный омлет. А уж когда разошлись в разных направлениях, даже не поцеловались – это был плохой знак. По пути в академию Паша выложил Тиму историю Киры, но тот вместо поддержки почему-то начал её подозревать:

– А ты уверен, что она тоже не наркоманка? И мы оставили её в квартире.

– Не уверен, но бросить её не могу.

– Надеюсь, она Яне ничего не сделает.

– Это Кире нужно бояться Тигрулю, но пока Кира не влезла в ванную без очереди и не строит тебе глазки, то жить будет. В принципе, я могу ей жильё подыскать, но тогда она решит, что мы от неё избавляемся. Оставлять её одну сейчас точно нельзя.

– Мне она чужой человек, но если ты ей веришь, пусть живёт у нас. Меня она не напрягает, с Яной они поладили вроде.

– Они-то поладили, а вы, я смотрю, нет.

– Всё та же тема, – Тим поморщился и отмахнулся. – Я сказал, что постараюсь не общаться с Анькой, но Яна мне теперь не доверяет. Вчера вообще предложила расстаться на время, чтобы я определился. Но я уже определён, и не собираюсь расставаться! После лифта вообще боюсь её одну оставлять. Пусть дуется, главное, чтобы рядом. Всё равно рано или поздно отойдёт. Так что Кира пусть у нас ночует, иначе Яна опять выгонит меня на кухню.

Паша тоже приуныл – как помочь Тиму он не знал. После рассказа Инги он теперь лучше понимал Яну. Может, было бы лучше, чтобы они расстались, и Яна бы не тревожилась. А если бы Тим попробовал замутить с Анькой: тогда бы они и роликов тонну наснимали с романтичным контентом, и Тима бы она подталкивала к подвигам – она ведь разбиралась в гимнастике. Друг словно загорался, когда они обсуждали спорт и соревнования. А Яне, казалось, были параллельны достижения Тима, и он этого не понимал: как и за что можно любить человека, если он ничего не добился. Но, с другой стороны, Паша был почти уверен, что если ТимьЯн расстанутся, то Тимоха не упадёт радостный в объятия Ани – он скорее закроется от всех и включит страдания на полную катушку. Паша называл подобные состояния Тима «эти дни», в которые его лучше не трогать, но и бросать одного тоже нельзя.

Ещё Паша вдруг почувствовал ответственность за Киру. И это ему тоже не нравилось – слишком много разговоров и мыслей у неё было про смерть, казалось, она на этом зациклилась. Хотелось её как-то оживить, растормошить. Паша вдруг осознал, что у него в руках жизнь Киры.

Света снова поймала Пашу в столовой. Она обняла его сзади за шею, чмокнула в щеку и обдала сладкими духами:

– Пашка мой!

Затем расположилась рядом и подарила ещё и радостную улыбку. Сегодня она была особенно смешной с двумя шишечками на голове.

– Забежала напомнить про треню! Не подводи меня, плиз!

Паша довольно ей заулыбался, но потом бросил взгляд на друга:

– Тимох, а ты придёшь нас поснимать?

Тим поморщился:

– Может, в другой раз?

– Нет, сегодня точно приходи! Мне нужно как раз с чирлидершами тебя заснять! Без поддержек и прочего криминала. Просто рядом.

– Пашка, а давай без съёмок, – вздохнула Света и взяла его под руку. – У нас соревнования студенческие через три недели, тебя надо натаскать.

– В выходные? – вдруг заинтересовался Тим. – Девятнадцатого-двадцатого?

– Да, – Света кивнула. – А в декабре Россия.

– Вычёркивай Паштета из списка кандидатов, – спокойно выдал Тим. – У нас девятнадцатого Первенство.

Паша чуть не подавился, моментально проглотил большой кусок пиццы:

– Нормально так вы меня расписали. Можно, я сам решу?

Но Тим возмутился:

– Паштет, ты собрался пропустить Первенство ради какого-то чирлидинга?!

Света тоже вдруг нахмурилась:

– Почему это какого-то?! Это гимнастика ваша «какая-то»! Чем ваше Первенство важнее?

– Потому что это федеральные соревнования, одни из самых важных!

– Пусть у нас и областной чемпионат, но не менее важный! – вставила Света и поджала губы.

Паша доедал пиццу, а надо бы взять попкорн: так забавно Света и Тим делили его.

– А я ни туда и ни туда не поеду, – довольно хмыкнул он. Блефовал, ведь они с Тимом уже подали заявку на Первенство, а про даты соревнования чирлидинга он не знал.

Света сжала ладонь на его плече сильнее и тоскливо посмотрела на Пашу – она явно не собиралась проигрывать Тиму.

– Пашка, так нельзя! Я на тебя рассчитываю.

– Ну-у-у, я подумаю, – кокетливо улыбнулся Паша.

Тим фыркнул и покачал головой. Света бросила на него недовольный взгляд. Тот закатил глаза и подскочил:

– Пойду кофе себе куплю!

И только он скрылся, Света прижалась к Паше, сделала брови домиком. Так жалостливо смотрела, что хотелось уступить ей. Но Тим за пропуск соревнований порвёт и превратит в паштет.

– Пашка, а во сколько ваше Первенство заканчивается?

– Оно в Пензе, мы только в понедельник вернёмся.

– Это правда так важно для тебя?

– Тимоха мне башку оторвёт, если я променяю гимнастику на чирлидинг, – хмыкнул он.