Осень – пора для поэтов

Вы ждёте не меня,
Вы молоды безмерно.
Улыбкою дразня,
Волнуетесь, наверно.

Вы ищете её

Среди толпы прохожих.
Гвоздики для неё
И на неё похожи.

Вам явно невдомёк,

Что ваша я коллега,
И я жду огонёк
Среди зимы и снега.

Как удивились б вы,

Я чувствую заранье,
Поняв со стороны:
Я тоже жду свиданья.

Ведь молодость горда,

Слепа, категорична,
Мол, в зрелые года
Влюбляться неприлично.

«Спокойно и легко мне стало как-то вдруг…»

Спокойно и легко мне стало как-то вдруг,
Исчезли все дела, проблем замкнулся круг,
И мир, что за окном, стал ближе и родней,
На сердце тишина, и на душе светлей.

И хочется сказать все добрые слова,

От этого слегка кружится голова,
И хочется щекой склониться на плечо
Того, кто далеко и не со мной ещё.

Спокойно и легко мне стало в этот час,

И люди так добры, что окружают нас.
Вам объяснить могу, рука тверда пока,
Виновницей всему лишь рюмка коньяка!

«Какая ранняя весна!..»

Какая ранняя весна!
Уже совсем тепло ночами,
И наша русская зима
Давно осталась за плечами.

Ах, этот воздух молодой,

В нём дух земли и вольность неба.
И ветерок слегка шальной
Доносит сказочную небыль.

Ах, это солнце в вышине!

И в ослепительной улыбке,
Легко шагая по весне,
Я счастье чувствую в избытке!

«Как тот силён, кто нежности не просит…»

Какую власть имеет человек,

Который даже нежности не просит…

Анна Ахматова

Как тот силён, кто нежности не просит,
Внимания не требует к себе,
Нервозности излишней не приносит
И не проводит день за днём в борьбе.

Как тот силён, кто может равнодушьем

На неземные ласки отвечать
И в ком обида не кипит удушьем
И не мешает спорить иль молчать.

Да, тот силён, в котором нет желанья,

До одури кипящего в крови,
В котором нет томленья, пониманья,
В котором в самом деле нет любви.

«Открыт балкон, чтоб было попрохладнее…»

Открыт балкон, чтоб было попрохладнее,
И тишина, лишь слышно пенье птиц.
Но вот сегодня в утро очень раннее
Я услыхала зов из небылиц.

Призывно, чуть печальною тональностью

С рассветом муэдзин заголосил,
Всех мусульман любых национальностей
Он Богу помолиться пригласил.

А Турция ответила молчанием.

Кто совершил положенный намаз?
Но муэдзин всё продолжал с отчаяньем,
Вдруг пробудится кто-нибудь из нас.

И, замерев в постели пятизвёздочной,

С почтением к религии чужой,
Я Господу единому, всеобщему
Молилась православною душой.

«Да, это волшебство – гончарный круг…»

Владу Туркину