Осень призраков

– Видишь эти шрамы? – рожа Гаррисона заплыла синим и красным, зверская разметка смотрела из-под ран белой решеткой, превращая лицо в жуткую пародию на флаг. – Мои братья однажды убили сорок человек. Вырезали поселок старателей. Ублюдков, по недоразумению носящих мою фамилию, я гнал по пустыне трое суток. Каждую ночь придумывал, что сделаю с ними, когда догоню. Сначала хотел привязать их к муравейнику и посмотреть, как муравьи обживут их гнилые душонки. Следом пришла на ум другая затея: охолостить глупцов, как скотину, подрезать сухожилия над пяткой, вырвать языки, отпилить пальцы на руках и продать какому-нибудь святоше, который день-деньской молится о заблудших душах, чтобы тот кормил их и наставлял на путь истинный, глядя, как они дохнут от жары и вони, неспособные стряхнуть даже собственный член. Нарывали еще какие-то гнилые мысли, одна ужасней другой, я не мастак придумывать, но тут разошелся. И вот я их увидел, скачущих во весь опор от возмездия, еще миля-две, и я их настигну, тут меня как обухом по голове ударило. Чем я, безжалостная скотина, мечтающая вспороть и вздернуть родных братьев, от них отличаюсь? Мы одной крови. Нам нравится убивать и калечить. Я люблю следить, как в муках подыхает человек. Мне приятно отправлять людей на виселицу и смотреть, как пули вышибают мозги. Я – убийца. Это мой крест. Значок шерифа делит мой мир на две половины: тех, кого я могу убить и получить свое законное вознаграждение и удовольствие, и тех, с кем придется потерпеть, уважая их безвинность. Братья твердили о прелестях грабежей. Я их не слушал. Они пытались остановить меня. Вот здесь, под ключицей, три дырки – они даже попали! Но я всегда стрелял лучше любого из них. Я вырезал этот знак на их лицах, чтобы каждый знал, братья Мак-Брайт – дикие звери. Семя сатаны. Место им – за решеткой, а лучше в могиле. Увидишь такого, стреляй! Или беги. Но дело было бы неполным, если бы я забыл себя. Кровищи натекло – страсть! Я пометил себя и поклялся, что не трону братьев и не стану их искать, что бы они ни натворили, пока мы не столкнемся лицом к лицу. Положился на руку случая. И вот мой брат здесь.

Кайл притих, его глаз, обращенный в их сторону, сверкал безумной надеждой.

– Если мы встретимся, – продолжил Гаррисон и навалился Кайлу на спину, нашаривая в сапоге нож. – Сначала я обновлю решетку на их лицах, а потом скормлю червям.

Рэндж Ньютон вышел в коридор.