Осенняя надежда

— Ну, если все, то не знаешь кто сейчас начальник лесопилки. Доски да дрова мне нужны

— Знаю. Чего бы его не знать. Я.

— Так может, организуешь все.

— Без вопросов.

— И еще, присмотри за моей старушкой. Ну а то мало ли что.

— Обязательно. Я даже навещу ее. Знаю, что она считает меня бандитом и уродом, но я приду.

— Только один.

— Один….

Мы с Бабаем после потасовки в клубе частенько виделись. Я в деревню стал чаще наведоваться и каждый раз заходил к нему. Он как и обещал, навестил мою бабушку. Его ребята и забор поставили, и снег зимой чистили, я бы сказал, приглядывали они за ней. Я ему за это благодарен, не смотря на то, что он был бандитом. Человек-то хороший. Ну по крайне мере ко мне. Был. В 1997 году, я тогда в деревню приехал учителем работать, в городе было нереально выжить, а он сел в тюрьму за убийство, совершенное в 1992. Начальника милиции они тогда расстреляли. Даже в прессе об этом печатали, но резонанса не было. Тогда расследовать никто не стал, а вот спустя пять лет нашелся какой-то чудо-следователь, и решил помянуть старое. А в России, знаете ли, любят говорить: «Кто старое помянет, тому глаз вон, а кто забудет два». Следователя тоже помянули — его убили во дворе дома, когда он выходил из подъезда, на следующий день после вынесения приговора. Ему дали пятнадцать лет строго режима, но на свободу он так и не вышел: умер в тюрьме. Поговаривают, что его убили по заказу одного из бывших соратников, но никто не знает, насколько это правда. Ясно одно — в живых Бабая больше. Но даже когда он сидел он все еще управлял не только деревней, но и всем райцентром. Власть его с каждым годом таяла, и лет через пять на его место пришел новый бандит, а сейчас он глава райцентра. И что самое удивительное, не слезает с насиженного места.

Вот сколько лет прошло с тех пор, а все еще помню Бабая. Пару раз даже могилу посещал. Там памятник большой гранитный стоит — «От братвы». Порой задумываюсь, а кто лучше — бандиты или государство, но так и не нахожу ответа. Все они одинаковы…

***

Бывают вечера, когда прошлое накатывает тебя с головой. Ты сидишь, прогоняешь его, а оно все лезет и лезет, никак не отстанет. У меня все не так. Я, наоборот, зову свое прошлое, а оно не приходит. Правда, появляются только два образа — это Лиса и Бабай. Я хочу вспомнить родную деревеньку, поля широкие, студенческие или школьные года, старушку свою, первую любовь в конце концов; вспомнить, как оно все было, но нет, я вспоминаю только их. И все никак не могу понять — отчего? Может…