Осенние перелеты (сборник)

– У Ветровой горы был, вон как далеко… Ну, чего ты… Мария Карповна попыталась его обнять и даже поцеловать в заросшую щеку, но после такого приветствия отодвинулась.

– Чего-чего, – сказала она сердито. – А ничего, вот чего.

– Да я ж не про это… Я говорю – с мороза я. И весь грязный.

– Да нешто я буду ждать, пока ты умоешься, – всхлипнула Мария Карповна. – Двадцать лет в этой пустыне проклятой маюсь, а все привыкнуть никак не могу. Люди нормальные в городах живут, с газом, цветы нюхают, пирожные кушают. А тут… Везде беспокойно: где воюют, где земля сама сотрясается. А я тут бессильная – всех слышу, а помочь не могу. Я это радио разобью! – Мария Карповна привстала на цыпочки, все-таки дотянулась – чмокнула мужа в щеку. – Сними капюшон-то, – сказала она ворчливо.

– Потом, потом, мать. Собак распрягать пойду – лежат, языки на снег вывалили. Всю неделю в упряжке. – Легко отстранив Марию Карповну, Степан Васильевич ушел распрягать собак, чтобы залезли они отдыхать от работы в теплые катухи на мягкую подстилку.

Мария Карповна подошла к приемнику. Заметив ракетницу, забытую на столе между селедкой и маринованными огурчиками, Мария Карповна ткнула ею в приемник.

Приемник похрипел, посвистал соловьем и сказал мягким Раиным голосом:

– Тетя Муся, ваши ребята чувствуют себя превосходно. Здоровье у них отличное, аппетит прекрасный. Мария Карповна закричала во двор:

– Степан, Степан! Иди, про ребят передают. Аппетит у них прекрасный.

– У них всегда аппетит прекрасный, – ответил Степан Васильевич со двора. – Собаки так уходились – в катухи заползти не могут.

– Про ребят передают, а ты про собак! – гневно крикнула Мария Карповна. – Ты, никак, собак по катухам на руках разносишь?

Степан Васильевич просунул голову в избу, послушал.

– Где же передают, свистят только. Мария Карповна бросилась к приемнику, принялась его шевелить и подстраивать.

– Что же ты замолчала про ребят-то?.. Сейчас скажет.

– Собакам корм задать нужно.

Мария Карповна ударила по верхней крышке приемника кулаком, как это делают многие нетерпеливые люди.

– Ты послушай, что делается. У Воронина острова под полярной станцией льды лопнули. Самолет к ним пошел, а у них уже полосу разворотило. Евгений Чембарцев потерялся. Поехал сына встречать и потерялся, розыск ведут по радио. Сын сиротой растет, – год назад мать померла, теперь вот отец потерялся.

Степан Васильевич вздохнул.

– Собакам все же корм задать нужно.

Охотник и зверолов сам за стол не сядет, пока собакам своим корм не задаст. И Мария Карповна не могла в этом правиле мужу перечить.

– Директор говорит, Наташа и Леня ребята способные, только очень торопятся, – сказало радио Раиным добрым голосим. – Тетя Муся, вы не огорчайтесь, сейчас все ребята торопятся. Может, им витаминов много дают. Я как на них посмотрю – и глазах рябит. И все-то они знают, и обо всем рассуждают. Только что Наташка и Ленька у меня тут толкались… – Радио снова засвистало, завыло, заулюлюкало.

Мария Карповна принялась его трясти, и постукивать, и подшлепывать. Она даже вспотела, борясь таким образом с электрическим мусором в атмосфере. Она была уже красная, и волосы ее растрепались, когда вошел со двора Степан Васильевич.

– Ух, враг, – сказала ему Мария Карповна. – Вот они, твои детки. Все в тебя, всё куда-то торопятся, только предметами заниматься не торопятся.

– Здоровые, сытые – вот и торопятся, – спокойно ответил Степан Васильевич. – Где-то у меня мазь была? По льду собаки шли. Лед острый, как рашпиль, – собаки все лапы в кровь изодрали.

– Успеешь! – закричала на него Мария Карповна. – Уймись – про детей послушай.

– Тетя Муся, двойку Леня исправил, – вдруг сквозь свист и треск произнесло радио.

Мария Карповна растерянно повернулась к мужу.

– Это какую двойку?!

– Обыкновенную, – ответил Степан Васильевич, но дальше шутить остерегся: в глазах Марии Карповны было столько гневной печали, недоумения, усталости и досады, что Степан Васильевич посадил ее на стул и погладил, как маленькую, по голове. – Ты вроде похудела, что ли? Может быть, в отпуск тебе? На курорт?

– Что я там не видала? Жару я твою не видала? – Представила Мария Карповна черноморский зной летом, очереди в кафе и рестораны, чтоб пообедать.

Потом Мария Карповна втянула запах духовитых щей, которые наварила к приезду мужа и уже третьи сутки кипятит и морозит, чтоб не прокисли, и направилась к печке. По дороге вспомнила она Ленькину двойку и грозно потребовала, поворотясь к мужу.

– Степан, где ремень? Куда ты ремень спрятал?

– А где моя мазь? – спросил Степан Васильевич в свою очередь.

– Вон она, твоя мазь, на подоконнике.

Степан Васильевич снял с себя ремень, протянул жене.

– Ты ремень, что ли, спрашивала? Мария Карповна посмотрела на ремень долгим тоскливым взглядом.

– Ух, Степан, ух, враг. Чего ты мне этот ремень суешь? Зачем мне ремень, если выпороть некого? Как я их выпорю, если я тут, а они там? Интернаты специально придумали, чтобы ребят от ремня спасать.