Осенние визиты

— Ты нужен мне. Я нужна тебе. Отныне ты чист, брат мой. Мы принесем миру правду — вместе. Мне нужен… ты.

Карамазов понимал. Все, что она недосказывала. Все, что обещала.

— Ты… не того просишь, — Илья отступил на шаг. — Я же говорю… никогда… не мог!

…Смех. Смех. Она смеется над ним — продажная сука! Трахалась со всем классом, каждому давала — а над ним смеется! Самый маленький член, который она видела…

Это навсегда — как клеймо. Недоделанный, неполноценный.

Импотент.

Ни одна женщина с ним спать не захочет.

Ни одна…

— Брат мой, — руки Марии скользнули по его телу. — Ты знал лишь злобу… насмешки… я даю тебе любовь… Не бойся.

Она раздевала его — и Карамазов покорно стоял, глотая воздух.

Ничего, ничего она не изменит… ничего. Сейчас она увидит… и тоже начнет хохотать…

В нем закипало желание — ни разу в жизни не имевшее нормального выхода. Член встал, но он ведь все равно остался маленьким, неправильным, неполноценным…

Илья попытался вцепиться в плавки, когда Мария стала снимать их с него. Но где-то внутри шевельнулась тьма, и шепнула: «позволь»…

— Все будет хорошо, — сказала Мария.

Она не смеялась.

Карамазов рванул Посланницу Добра на себя. Раздирая блузку, впиваясь зубами в грудь, то ли целуя, то ли кусая.

— Возьми меня, парень, возьми, — Мария изгибалась, стягивая окровавленные джинсы. — Дай мне… свою силу…

Анна стояла, словно окаменев, глядя на него, и в этом было еще большее наслаждение, экстаз, восторг — знать, что тебя видят, обнаженного, и не смеются, а наоборот — пугаются, и лицо у Анны было жалобное, как у маленьких девочек в порнографических журналах — Илья вскрикнул, заваливая Марию на пол, но не отрывая взгляда от Анны… обоих… если бы можно было — обоих сразу…

— Сестра! — закричала Мария, страстно, призывно. — Сес-с-стра!

Анна шагнула к ним, послушная, безотказная… нет, хорошо, что она тоже есть, с ее лицом невинного ребенка и телом взрослой женщины…

Мария помогла ему войти, это оказалось просто, а он-то всегда боялся этого мига, не мог его даже представить, вообразить… как сладко…

Илья потянулся, ловя руку Анны, вбирая страх, бьющийся в ее глазах, а наслаждение уже достигло предела, вскипело — и оборвалось.

Он безвольно осел на теле женщины. Мария вертела головой… и тихо, беззвучно смеялась.

Но Илья больше не боялся смеха.

14

Он ни за что не попросил бы помощи. Тем более — у детей. В самой мысли об этом было что-то гнусное и отвратительное.

Визитер зашел в ванную, когда Ярослав поднимал грузное тело.

— Помочь?

— Выйди! — едва не срываясь на крик, сказал Заров.

— Не бойтесь, у меня нервы крепкие, — Визитер плотно сжал губы.

Ярослав хотел было сказать, что дело не только в этом, что его больше страшит чей-то взгляд на собственные похороны, чем упавший в обморок пацан, но передумал. Бесполезно.

— Придержи ему ноги, — зло попросил он. Визитер, чуть побледнев, подчинился.

Вдвоем они перевалили тело в ванну, не сговариваясь, шагнули к умывальнику.

— Мойся, — Ярослав сорвал с крючка полотенце, накинул на лицо мертвеца, отошел. Визитер старательно мылил ладони.

— Придется обходиться без душа, — сказал Заров.

— Сейчас прохладно, но завтра к вечеру придется обходиться и без унитаза, — хрипло сказал Визитер. — Плохо, что санузел совмещенный.

Ярослав вздрогнул. Опять захотелось сорваться, накричать, выматерить пацана. Он вовремя понял, что весь этот рассудочный цинизм — лишь жалкая защита.

— Отсюда все равно надо уходить, — Заров оторвал взгляд от тела. — Виз, что происходит с вами после смерти?

— Откуда я знаю? То же, что и со всеми, наверное.

— А в прошлые разы?

— Да не было их, прошлых разов! — голос Визитера вскинулся. — Не было! Это выдумка!

— Ладно, успокойся, — устало сказал Ярослав. Да. Удобно было бы, исчезай Визитеры после смерти бесследно… или, хотя бы, истлевай в мгновение ока.

И убивать бы их было легче — столь явных нелюдей…

Виз подождал, пока он умоется, они вышли вместе. Кирилл стоял на кухне, у окна, молчаливый и жалкий. Посмотрел на Зарова — вроде бы без страха, но…

Чем станет мир без доверия?

Чем станет мир без надежды?

Что в лоб, что по лбу…

— Пойдем, Кирилл, — Визитер остался у двери. Словно извиняясь пояснил: — Он боится один заходить.

Ярослав прошел на кухню. Открыл холодильник, стал доставать продукты.

Наверное, это тоже цинично — есть, когда в паре метров, за тонкой стенкой, лежит твой собственный труп.

Он нарезал хлеб и колбасу, открыл банку шпрот, когда мальчишки вышли из ванной. Кирилл был бледным, но в общем-то держался неплохо. Заров лишь подметил, что ни Виз, ни Кирилл не стали тушить в ванной свет…

— Будете ужинать? — спросил он.

Кирилл на мгновение прикрыл глаза, сглотнул.

— Да…

Ярослав поставил на огонь чайник, достал последнюю бутылку «фанты» и банку пива. Визитер кивнул — словно он спрашивал его разрешения:

— Вы пейте, мы понимаем…

— Расскажи, как все было, — Заров отхлебнул пива. Оно казалось пресным и безградусным, словно лимонад. К черту все… похмелье ему и так обеспечено. Или наоборот, никак не грозит — организм, наверняка, захлебывается в гормонах. Ярослав достал оставшуюся водку. На одного ее было даже много.