Осенние визиты

Очень-очень тихо. Кирилл стоял у телефона, прикрывая трубку ладошкой. Интересно, кому он звонит…

— Можно Визитера… простите.

Мальчик положил трубку, снова поднял. Ярослав подавил смех. Вчерашний фокус Кириллу явно понравился.

— Алло… Можно… Виз!

Вот это да. Дозвонился!

Ярослав приподнялся на кровати, так тихо, что мальчишка не услышал.

— Я сам звоню. Не, они спят… — Кирилл сделал движение, словно порываясь оглянуться, и Заров понял, что притвориться спящим уже не успеет.

— Что? — Кирилл замер. Медленно переступил порог, выходя в коридор, прикрыл за собой дверь. Ярослав встал, чувствуя себя полным идиотом, подкрался к двери, прислушался.

— Точно врут?

Долгая-долгая пауза.

— Он обещал, что меня не тронут. Нет, настоящий, писатель. Да?

Снова тишина.

— Я попробую. Номер скажи, я перезвоню из автомата, если смогу выйти. Спасибо, Виз.

Ярослав прижался лбом к стене.

Значит он — я, лгал?

Нет никакой морали, если цель важна. Средства могут быть любыми. Взять Кирилла за тонкую шею ТРОГАТЕЛЬНО ТОНКУЮ, — УСЛУЖЛИВО ПОДСКАЗАЛ ВСЕГДА ГОТОВЫЙ К РАБОТЕ НАБОР ПИСАТЕЛЬСКИХ ШТАМПОВ В ГЛУБИНЕ ПАМЯТИ и убить.

Значит, так?

Дверь открылась, Кирилл на цыпочках шагнул в комнату, прижимая к груди телефон, и замер.

— Уходишь не попрощавшись? — тихо спросил Ярослав.

Мальчик молчал.

НЕТ, НЕ ПОЙМЕТ… ЭТО ФИЛЬМ МОЕЙ ЮНОСТИ, А НЕ ЕГО ДЕТСТВА…

— А я детей люблю, — продолжил он.

— Очевидно, на завтрак? — серьезно сказал Кирилл. — Я видел кино.

— Книжку читал?

Кирилл покачал головой. Ярослав взял у него из рук телефон, поставил на пол, подтолкнул мальчика обратно в коридор.

— Вы мне обещали, — с вызовом сказал Кирилл.

— Я помню. Твой Визитер не прав, поверь.

Мальчишка покачал головой.

— Знаешь, Слава почему-то думает, что именно он, или я, убьем вас с Визом, — сказал Ярослав. — По-моему, это чушь. Точно?

Кирилл дернул плечами.

— Передай Визу, что он глупый мальчик с холодными от страха ушами, — Ярослав взял Кирилла за подбородок. — Хорошо?

Ни слова.

— Я принесу твою одежду, и ты уйдешь.

— Вы ему не верите.

— Да.

— Это значит, что и себе тоже.

— Не нарывайся, а? — Ярослав вошел в комнату. Посмотрел на спящего Визитера, прокрался в спальню, подхватил со стула аккуратно, чуть ли не по детсадовски сложенную одежду. Вернулся в коридор. Визитер так и не пошевелился.

Кирилл ждал его, зябко обхватив плечи руками.

— Одевайся.

Ярослав прошел мимо мальчишки на кухню. Посмотрел на ополовиненную бутылку водки — даже в холодильник забыли убрать… Поморщился. Взял недопитый вчера Кириллом стакан, жадно выпил теплое пиво. Хорошо.

— Я не собирался звонить, — Кирилл, путаясь в рукавах рубашки, заглянул на кухню. — Я в туалет пошел. А потом подумал, вдруг…

— Понятно, — Ярослав сел, посмотрел на мальчика. — Ладно, беги. Видимо, этот альянс не сложится.

— Дверь закрыта, — виновато сказал Кирилл. — Там один замок английский, а другой — нет.

— Черт…

Он снова вернулся в комнату, вытащил из брюк Визитера ключи, стараясь не шуметь открыл дверь. Кирилл уже собрался, застегнул курточку, стоял, молчаливый и напряженный.

— Иди.

Кирилл помедлил:

— Спасибо.

— Помнишь, как выйти к метро?

— Угу.

Кирилл протянул ему ладонь.

— До свидания.

Ярослав покачал головой, прежде чем пожать руку.

— Тогда уж «прощай». Понимаешь?

— Конечно. Лучше бы они не приходили, правда?

— Правда, Кирилл. Но что теперь поделаешь.

Он смотрел вслед мальчику, пока тот не спустился на этаж ниже. Закрыл дверь, уже не таясь вернулся в комнату. Визитер лежал на спине, подложив руки под голову. Негромко сказал:

— Гуманизм — прекрасная вещь, пока он не приводит к жертвам, куда более страшным, чем возможные вначале. Пройдет пара дней — и ты убьешь обоих мальчишек, старичка, служаку… всех, кто нам отчасти симпатичен. Или они убьют тебя, а их линии утопят мир в крови. Достоевский ловко манипулировал словами, выдвигая постулат о слезинке ребенка и счастье мира. «Стоит ли слезинка одного ребенка слез всех детей мира?» — вот на такой вопрос ответить было бы труднее.

— Заткнись. Что же ты меня не остановил?

— Безумная и смешная сцена получилась бы… Не люблю глупых сцен. Зато трогательные — обожаю.

— Подслушивал?

— Представил. Принеси пива, там в сумке есть пара бутылок.

Они молча пили пиво, потом Визитер выполз из постели, почесал живот.

— Блин, оживаю… Сколько натикало?

— Десять. Семь по нашему.

— Вот спасибо, а то я считать разучился… Сегодня будет нечто, Ярик. На ринге — Илья и Николай.

— Что за Илья?

— Посланник Тьмы. Проявился, дегенерат… Они сойдутся, они оба этого хотят. В принципе, Илью интересует депутат, но тот выставил вперед полковника.

— Мы вмешаемся?

— Обалдел? Пусть рвут друг друга. Я ставлю на Илью.

— Кажется, это ты обалдел.

— Мне хочется самому его убить, — почти мечтательно сказал Слава. — Старые счеты.

— Даже Кирилл таких глупостей не говорил.

— Ты прав, наверное. Но я и вправду хотел бы убить его сам…

Визитер встал, прошелся, потягиваясь.

— Так, теперь анальгинчику, и можно звонить ребятам.

— Ты о чем?

— Я хочу сходить в гости. К Скицыну или Озерову. Потрепаться о чем-нибудь. Не о методах убиения младенцев и старичков, и не о судьбах мира. Попить винца.