Осенние звёзды

И Марианна Сергеевна щелкнула выключателем, захлопнув дверь ванной комнаты.

В кромешной темноте Наталья ощутила, как волосы встают дыбом и начинают седеть. Капельки пота заскользили между лопаток, сердце застряло в горле.

— Слышишь? — через минуту спросила маман. — Бегает, шуршит. Она, думаю, гнездо будет устраивать. Пару раз из вентиляции сыпались перья, пух, сухая трава.

— Да, — вяло согласилась Наталья. — Теперь можно я свет включу?

— Хорошо, — согласилась мать, выходя из ванной. — Надо скотчем дырку заклеить. Я, конечно, животных люблю, но ванная комната — святая святых для женщины.

— Мамуль, а может, санэпидемстанцию?

Вопрос утонул в недрах квартиры. В ответ из спальни донеслось, что скотч Марианна Сергеевна приклеила бы и сама, не стала бы напрягать дочь по таким пустякам, но у нее поднялось давление.

Давление. О, это великая сила, потомки будут слагать о нем поэмы. Неуловимое, оно вечно скачет и находится или слишком высоко, или слишком низко. Для пациента, желающего обратить на себя внимание окружающих, это тот самый движок, который заставляет черствых сыновей и бесчувственных дочерей мчаться к престарелым родителям через весь город. «200 на 80» и кто-то в этом мире испугался, забеспокоился, другой потер руки, почуяв долгожданное наследство, третий чертыхнулся, прекрасно зная, что театр приступил к внеочередной постановке пьесы «Я умираю». Не надейтесь, что, достигнув пенсионного возраста, вы будете добрее, будете жалеть своих близких. Пресловутый стакан воды у постели умирающего быстро превратится в фонтанирующий автомат времен советского прошлого. Позабыв свой горький опыт, вы будете в минуты одиночества умирать в телефонной трубке. Марианна Сергеевна была умной женщиной, держала дочь на длинном поводке, но крепко, играя лишь на чувстве вины. Проблемы со здоровьем она контролировала и решала по мере появления, благо, недостатка в связях и знакомствах не было. Однако если неблагодарная дочь пыталась проявить характер, а Марианна Сергеевна рисковала лишиться желаемого, в ход шло любимое давление: неотложка не требуется, а дети, как шутила примадонна в кругу близких друзей, становятся шелковыми.

Наталья поплелась в кладовку за стремянкой. Маман, как стихия, спорить с ней бесполезно. Подобравшись к вентиляционной решетке, экономя вдох-выдох, Наталья за минуту изобразила «снежинку», вспомнив школьные уроки творчества. Каждую секунду она ждала, что покажется когтистая лапка, покрытая серыми ворсинками, и яростно начнет отрывать злополучный скотч, закрывающий один из выходов на свободу. Спустившись вниз, Наталья долго мыла руки. Полюбовавшись работой, выходя из ванной, она на прощание показала фигу, на тот случай, если крыса наблюдает за ней.

Когда Наталья зашла на кухню доложить, что работа выполнена, она застала мать за странным занятием. На столе лежали березовые ветки, а маман в резиновых перчатках плела из них венок. Уже сплетенное чудо находилось у нее на голове, поверх платка и бигуди. Ветки с проклюнувшимися микроскопическими листиками торчали в разные стороны.

— Доктор из телевизора советовал венок из березовых веток при головной боли и давлении, — пояснила она, предупреждая вопрос дочери. — Голова с утра болит, Катерина сходила за ветками, вот, смотри, как замечательно получилось.

Наталья даже не стала спрашивать, помогает ли веник на голове, и зачем в таком случае маман делает еще один.

— Я там холодец приготовила, возьми, мне все равно столько не съесть.

Наталья извлекла из холодильника внушительных размеров поддон, служивший формой. От резкого движения его содержимое засобиралось прогуляться и оставить свой жирный след на стерильном полу кухни. Стабилизировав студень ценой нового пуловера, она перенесла продукт «сделай сам» на стол поближе к мойке.

Оценив ситуацию, маман дала новое указание:

— Доваришь и съешь. Ничего страшного.

— Мамуль, я его завтра заберу, — заныла Наталья. Выходной с довариванием холодца до полуночи не входил в ее планы. На секунду она даже позавидовала крысе, у которой вход в норку от мамулиных просьб и подарков замурован клеющей лентой.

— Почему завтра, ты разве не домой? — примадонна посмотрела на дочь строго и в то же время с интересом. — Свидание?

— Нет, я просто…

— Мужика завести тебе надо.

— Мам, а где у них заводный ключик? Я б завела.

— Все шутишь. Я смертна, а ты не пристроена. Подружки твои все при мужьях, а ты при них — Монморанси. Трое в лодке, не считая тебя. Ладно, не куксись, есть у меня на примете кое-кто, для себя придержала, но счастье дочери важнее личного.

Наталья хлопнула себя рукой по лбу, как будто вспомнив очень важную вещь.

— У меня же хрена нет! Я сейчас в магазин, а завтра с утра холодец заберу, он же вкуснее, если постоит.

— Хорошо, потому что принять тебя сегодня я уже не смогу. В половине третьего у меня назначен астральный сеанс. Ну все, целую тебя, и подумай над моим предложением, — говорила маман, закрывая за дочерью дверь.

Наталья выдохнула и побежала, как первоклашка, по ступенькам, игнорируя лифт.