Осенний трон

Король сел по другую сторону доски, сложил руки на груди и как следует рассмотрел сына. Оказывается, тот семимильными шагами идет к возмужанию, чего Генрих до сих пор не замечал. Кости Иоанна удлинились, появились новые, взрослые черты, над верхней губой и на подбородке пробивался пушок. Соответственно, и его детородные органы развились достаточно, чтобы произвести ребенка.

– Полагаю, могло быть и так. Я никогда не считал твою кузину невинной простушкой, в отличие от ее родителей. Но и ты далеко не агнец. – Генрих поставил одну руку на колено, а второй передвинул шахматную фигуру на доске. – Больше такого не допускай. Амлен – мой брат и твой дядя. Он безоговорочно предан мне, и не дело – испражняться на его крыльце. Я выразился грубо, чтобы яснее донести свою мысль. Я не запрещаю тебе развлекаться, но не дома и не там, где за тобой придется убирать другим. Все ли тебе понятно?

– Да, папа.

Генрих внимательно смотрел на сына. Он ни на мгновение не поверил в ту оскорбленную невинность, которую разыгрывал перед ним Иоанн, но парень достаточно умен, чтобы понять, сколь много поставлено на кон.

– Надеюсь, что так. Для начала ты должен загладить вину. Покайся в своем грехе капеллану, и он наложит на тебя такую епитимью, какой ты заслуживаешь. А я со своей стороны велю ему не давать тебе снисхождения, потому что за тобой сейчас будет наблюдать весь двор.

Иоанн кивнул и воздержался от замечания о том, что сам Генрих ни в чем не каялся, когда от него понесла Ида де Тосни, хотя Ида тогда была не старше Беллы. Сейчас младший сводный брат Иоанна, Уильям Фицрой, делал свои первые шаги по детской, а Иду выдали замуж за Роджера Биго.

Генрих погладил бороду:

– Поскольку твои дядя и тетя часто бывают при дворе, а ты учишься вместе с их сыном, тебе придется как-то договариваться и с ними. Не могу тебе советовать, как быть с Уиллом, но что касается дяди и тетя, ты должен правильно себя вести. На первых порах старайся не попадаться им на глаза, но если окажешься в их обществе, будь серьезен и знай свое место. Это не значит, что тебе следует валяться у них в ногах. Девушка также должна нести свою часть ответственности. Ты слишком молод, чтобы стать достойным отцом, но учиться отцовским обязанностям самое время. Это твой ребенок, и теперь твой долг – вырастить его. Ты понял меня? Будь мужчиной.

– Да, сир, – сказал Иоанн.

Выглядел он при этом так, будто воспринял слова отца как богатую пищу для размышлений, а не как досадную нотацию, которую нужно поскорее выбросить из головы. А еще в уголках его губ таился триумф. Он ожидал гораздо худших последствий. Нагнувшись через шахматную доску, он поцеловал сапфировое кольцо на правой руке отца.

На лице Генриха промелькнула улыбка, но взгляд его оставался жестким.

– Я не шучу.

– Я тоже, сир, – ответил Иоанн. – Обещаю серьезно относиться к своим обязанностям.

– А я прослежу за этим. И не только я – все взгляды будут устремлены на тебя.

При этих словах ресницы у Иоанна едва заметно дрогнули, а Генрих хлопнул его по плечу – не только как отец сына, но и в качестве предупреждения.

Глава 15

Винчестерский замок,

ноябрь 1181 года

Алиенора приехала в Винчестер в пасмурный ноябрьский день, когда на город опускались сумерки. Для нее уже подготовили покои, и она с радостью отправилась туда, чтобы согреться перед огнем. Слуги внесли ее багаж, который на этот раз был куда больше, чем в былые времена. Под присмотром мастерицы Бельбель для королевы изготовили несколько новых парадных платьев, в том числе утепленные мехами – для зимнего сезона. И в Винчестер королева гордо въехала на глазах у собравшихся жителей. Тягостное ощущение беспомощности никуда не делось, но, по крайней мере, теперь у нее появилось право кататься на лошади, стало больше слуг, больше книг. Ей более не приходится часами напролет мерить шагами тесную комнату.

Ее уведомили, что король сейчас занят другими делами, но утром нанесет ей визит. Услышав это, она понимающе усмехнулась. Кому, как не ей, знать, что за «другие дела» могут быть у короля – либо государственные, либо амурные, но все исключают ее участие. Зато потом ее камергер по имени Ингельрам объявил, что Алиенору хочет видеть графиня де Варенн, и настроение у королевы тут же улучшилось.

– Пригласи графиню ко мне! – воскликнула она. – Да скажи, чтобы без церемоний!

Едва Изабелла вошла, Алиенора поспешила заключить ее в объятия и была потрясена тем, как исхудала подруга. Изабелла сбросила вес, как дерево сбрасывает листья по осени, оставляя лишь голые ветви. Обтянутые кожей скулы, темные круги под глазами…

– Как я рада видеть тебя! – Она подвела Изабеллу к очагу. – Но у тебя усталый вид. Что это Амлен с тобой сделал? – Свой вопрос Алиенора сопроводила улыбкой, чтобы подруга при желании могла воспринять его как шутку. Но к ее ужасу, глаза графини вмиг наполнились слезами.

– Ничего, – сказала Изабелла. – Только между нами сейчас все так трудно. Я… – Она закрыла лицо рукой и попыталась справиться с чувствами.

Алиенора ласково обняла графиню за плечи: