Осенний трон

– Воздать полную цену за твою службу невозможно. – И у нее в глазах стояли слезы. – Но я люблю тебя за это и сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе и устроить наилучшим образом.

Маршал склонил голову в безмолвной благодарности. Быстрым движением он вытер глаза.

– Ты говорил с королем?

– Нет, госпожа, мне сказали, что он еще на охоте, но как только король вернется, я пойду к нему и отчитаюсь о том, что сделал.

– Я со своей стороны тоже поговорю с ним и прослежу, чтобы он щедро вознаградил тебя. – Она видела, что Уильям едва не падает от изнеможения, хотя старается не подавать виду. Но даже его железная воля не бесконечна. Алиенора не хотела подвергать ее ненужному испытанию. – Король собирается вернуться в Англию в ближайшее время. Ты оставайся при дворе и путешествуй с нами в качестве гостя, пока не вернешься к выполнению своих обязанностей.

Он улыбнулся, и выражение его лица немного смягчилось.

– Буду рад, госпожа.

Когда Уильям ушел, она рассмотрела привезенные им подарки. Среди них был сосуд из горного хрусталя с водой из реки Иордан, пряслице из обожженной глины, взятой в этом райском месте, и изумительная вещица, вырезанная из слоновой кости. По виду она напоминала футляр для игл, но в ней имелась продольная прорезь, а внутри на шпильку была намотана шелковая лента с историей воскрешения Лазаря. Рихенза пришла в неописуемый восторг и утверждала, что в жизни не видывала ничего столь удивительного. Сердце Алиеноры переполнилось благодарностью к Уильяму за его чуткость.

Она как раз убирала подарки в свою шкатулку, когда к ней пришел Генрих. От его хромоты не осталось и следа, во всяком случае комнату он пересек быстрым и твердым шагом. Интересно, привез ли Уильям подарки и королю, подумалось Алиеноре.

– Что ж, как я понимаю, Маршал уже нанес тебе визит, – сразу приступил он к делу.

– Ты был на охоте, когда он прибыл. Я предложила ему наше гостеприимство, и он говорил со мной о нашем сыне и о том, что было сделано для него в храме Гроба Господня.

Генрих хмыкнул и принялся расхаживать по комнате – верный признак того, что супруг полностью восстановил силы.

– Надеюсь, ты вознаградишь Маршала за службу.

– Это уже сделано, – ответил Генрих. – Вообще-то, я не рассчитывал снова видеть его при дворе, но раз он вернулся, за его исполнительность и преданность следует заплатить. Я поручил его заботам Элоизу Кендал. Она станет для него хорошей партией, коли он захочет жениться на ней, и принесет ему в приданое достаточно земель для создания семьи. Еще я назначил его опекуном сына Уильяма Эрли. Таким образом у него будет приличный доход, и он сможет заняться важным делом: готовить мальчика к взрослой жизни.

Алиенора не верила своим ушам:

– Я ожидала, что ты дашь ему больше земель и не так далеко от двора.

Генрих пожал плечами:

– При дворе его не было уже много лет, и как-то же я обходился без него. В будущем, возможно, он мне еще понадобится, а пока я обеспечил ему доход и занятие. Пусть немного освоится в мирной жизни, и тогда посмотрим, что с ним делать.

– У тебя на попечении множество богатых наследниц. Разве не заслужил он одну из них?

Генрих на это фыркнул:

– Ну уж нет! Ни одну из них не отдам этому искателю приключений, только что вернувшемуся из паломничества. – И он погрозил супруге пальцем. – И я не желаю, чтобы ты вмешивалась, слышишь? Маршал – твой любимчик, знаю-знаю.

– Ты недооцениваешь его, – сердилась Алиенора. – Людей его калибра очень мало, ты должен сделать все возможное, чтобы приблизить его к себе, особенно после того, что он совершил для нашего сына в Иерусалиме. Ты мог бы проявить щедрость… но, наверное, тебе это не дано.

– Ради всего святого, замолчи, женщина! – вспылил король. – Я и так дал ему землю и средства, чтобы завести семью, и обеспечил ему заработок, подыскав ученика. Разве это не щедрость? Он мог бы вернуться и не получить ничего. Я еще и сейчас могу уничтожить его. Вот так! – Он громко хлопнул в ладони.

Алиенора вздернула голову:

– Поступай, как считаешь нужным, сир.

Спорить было бесполезно и, более того, опасно. Своей настойчивостью она может навлечь неприятности на голову Маршала. Но по крайней мере, он вернулся живым из Святой земли и смог поведать о сделанном. И Генрих все-таки заплатил ему за труды. Придется пока удовольствоваться этим.

Глава 23

Вудсток,

август 1186 года

Долгие жаркие дни лета двор проводил в королевском дворце в Вудстоке. Генрих позволил Алиеноре остаться при нем и больше не упоминал о Саруме. Каждое написанное королевой или королеве письмо, каждая хартия, засвидетельствованная ею, проверялись либо им самим, либо его доверенными лицами, но в домашних делах она пользовалась относительной свободой. Алиенора наставляла внуков, принимала визиты священнослужителей и навещала баронесс. Генрих ослабил ее узы, тем не менее она знала, что малейшее движение в направлении дел политических немедленно повлечет за собой урезание дарованных свобод.