Осетинские народные сказки

Фалвара обращается к женщине:

— Почему ты никому не продаешь сена, ведь люди погибают? Продай хоть мне!

Стал он ее умолять, а она ему ответила:

— Я продаю сено на таких условиях: во-первых, пусть серая птичка примет прежний облик и с таким же даром испрошения, каким она обладала в прежнем своем облике; во-вторых, прошу тебя, дай мне две кобылицы породы Саулох и к ним двух производителей той же породы, затем двух черных баранов и пару овец, пару коз, двух козлов. В обмен на все это я дам тебе сена.

Фалвара имел дар испрошения от бога, и пестрая птичка превратилась в то, чем она была; тот же Фалвара дал ей сполна все, что она просила у него из домашних животных.

Вот с того времени у дигорцев остались овца и конь саулохской породы.

В тот же день муж дочери Атажуко Атажукина обратился с молитвой к богу, свет солнца засиял над миром, и сена ужо больше никому не понадобилось. А дочь Атажуко Атажукина и муж ее, сын бравого Когалука Коголкина, и до сих пор живут и поживают.

119. Жена кумияка

Жил-был хан, и был у него молодой кумияк. Однажды хан заставил кумияка взнуздать коня и оседлать его. Кумияк просит хана:

— Разреши проджигитовать мимо тебя на коне!

Он быстро вскочил на коня, проджигитовал мимо хана в одну, в другую сторону, а затем стрелой пролетел над башней.

— Что ты делаешь? — кричит ему вдогонку хан.

— Что я делаю? — отвечает ему кумияк. — До сих пор я очень много работал на тебя, и пусть мой труд пойдет тебе на пользу, а я отправляюсь испытать свое мужество.

Кумияк уехал и поселился в безлюдной стране. Он уходил в набег и каждый раз возвращался с девушкой и юношей; таким путем он основал село в сто дворов. Жители села избрали его ханом над собой.

Однажды жители села предложили ему:

— Женись, засватай себе жену!

Он послал сватов к одному хану, и хан выдал за него свою дочь. Они прожили в согласии значительное время, и однажды жена ему говорит:

— Ты никуда больше не выезжаешь. Отправься куда-нибудь, а я даю тебе слово именем своего бога: если только меня коснется рука постороннего мужчины, то я пронжу себе сердце своими стальными ножницами.

Он отправился проведать свою сестру за горами, а жена осталась дома.

Тогда бог — да будет ему табу! — подумал: «Неужели против нее нет никакого средства? Не нарушит ли она своего слова?» И он приказывает Уасгерги:

— Превратись в стройного молодого человека, отправляйся к той женщине и прояви свое мужество и ловкость.

Уасгерги — да будет ему табу! — превратился в молодого человека в белой черкеске, в белой папахе и через дымовую трубу заскочил к женщине, жене кумияка, — разве ему это трудно сделать?! Женщина вскочила со своего места. Около нее было семь девушек, и Уасгерги их усыпил.

— Вот тебе два мешочка золота, — говорит он ей, — и сделай так, чтобы я побыл с тобой наедине.

Жена кумияка отвечает:

— Я дала клятву именем своего бога: как только меня коснется чужой мужчина, я вонжу свои булатные ножницы в сердце.

Он ничего от нее не добился. Вернулся к богу и доложил ему:

— Она решительно отказала мне. Я не нашел никакого средства, чтобы склонить ее нарушить свое слово.

— Попытайся второй раз! — приказал ему бог.

Уасгерги принял другой вид и тем же путем неожиданно предстал пред женщиной, но она все-таки не сдалась.

А затем предстал перед ней сам бог, но и его домогательства она отвергла.

— Я дала клятву именем своего бога, — заявила она ему. — Как только ты прикоснешься ко мне, я своими булатными ножницами пронжу свое сердце.

— В таком случае бог — я сам, — сказал он ей.

— А как бог может снизойти до подобных мне?

— Если не веришь, скажи мне, какого благодеяния ты хочешь?

Жена кумияка сказала:

— В таком случае пусть это село кругом будет заключено в железную ограду, а посередине пусть появится семиэтажная башня, внутри же башни пусть бьет источник, оживляющий мертвых, в комнатах же пусть будет такое зеркало, смотря в которое я могла бы видеть все, что происходит на свете.

— Тогда посмотри в левую сторону! — сказал ей бог. — А теперь посмотри направо!

Она сперва посмотрела налево, затем направо, и стало так, как она желала.

Сестра ее мужа была вещая. Она во сне увидела жену брата и сказала брату своему за три дня до срока его возвращения:

— Ты тут сидишь, а жена твоя на деньги построила замок и железную ограду вокруг него.

Брат даже не притронулся к пище, вскочил на коня и поспешно выехал.

Жена смотрит в зеркало и удивляется:

— Муж выехал в бешенстве по наущению сестры своей. Просо не может быть пшеницей, а овес — просом: он дурного происхождения и может натворить что-нибудь.

Он прибыл домой, и жена ему говорит:

— Клянусь богом, что тут, кроме божьего дара, ничего другого нет.

— А вот это тебе божий дар! — и с этими словами он вонзил ей кинжал в сердце.

Жена его умерла, а муж вскочил на коня и отправился странствовать.

Село после него впало в бедность.

В село прибыл однажды армянин-торговец с материей и поселился в этой башне. Он увидел там покойницу и был поражен ее красотой.

У армянина было двое слуг, и одного из них он послал с рыбой:

— Иди вымой ее в источнике!