Ощепков

В документах токко сохранился точный адрес четы Ощепковых в Токио: Аояма, Минами-мати, 3-60[237]. Это хотя и недалеко от пресловутых казарм, но все же совсем другой район города. Дом, где Василий и Мария снимали двухкомнатную квартиру, стоял прямо на краю кладбища Аояма, в нескольких метрах от могильных рядов. Нам доподлинно неизвестно, почему рухнул первоначальный план поселиться в непосредственной близости от расположения частей 1-й пехотной дивизии — по стечению обстоятельств или по воле советского разведчика, понявшего, что Токио не Хабаровск и работать здесь так, как работали японцы у нас в 1904-м, не получится. Мы лишь знаем, что Ощепков выбрал другое место жительства, а значит, вся домашняя заготовка в стиле «сиди и смотри» не могла состояться.

От точки, где находилась квартира Ощепковых, до расположения обоих полков около 10–15 минут быстрым шагом — если напрямик, через кладбище. Однако ходить туда постоянно, чтобы понаблюдать за перемещениями военнослужащих императорской армии, было бы весьма странным «хобби» для иностранца, которого и так видно за версту. Логично предположить, что разведчик не шествовал туда напрямик, средь могил, а специально запутывал слежку, выписывая по городу сложные зигзаги. Японцы — слабые аналитики, но если человек, числящийся на подозрении в тайной полиции токко или военной полиции кэмпэйтай, как это было с Ощепковым, раз за разом в сложных маршрутах своих перемещений по городу постоянно оказывался бы у расположения воинских частей, то и они должны были бы это заметить. Для неоднократного посещения этого района необходимы были серьезные, очень серьезные основания, да и времени на такой «туризм» требовалось бы немало.

Впрочем, основанием мог стать тот самый большой заказ на рекламу, о котором упоминают историки: на изготовление рекламных фотографий, возможно, каких-то афиш фильмов, которые собирался закупать и показывать наш герой. Очень может быть, что и самое известное фото разведчика, где он запечатлен в образе франтоватого молодого человека в привычно скошенной на правый висок шляпе и с тросточкой в руках, сделано именно тут — в Адзабу. Но сколько раз в месяц допустимо было появиться у этого подрядчика, чтобы не вызвать подозрений ни у него, ни у полиции? Вряд ли много, да и обстановка во время переговоров может подходить для прояснения каких-то отдельных вопросов, но не для проявления постоянного любопытства в отношении соседней воинской части.

Возможно, ходил Василий Сергеевич и в клуб дзюдо, выполняя еще один пункт из своего плана. Пока неясно, где этот клуб находился в 1920-х годах, но чуть позже, на предвоенных японских картах он отмечен у южного склона холма Мамиана — как раз по соседству с ним жил тогда Рихард Зорге. В таком случае дорога к клубу тоже могла проходить мимо полков. Однако появляться там время от времени, не слишком часто, проходить мимо — это одно, а вести наблюдение — совсем другое. Думается, что Ощепков это понял, пусть даже и не сразу, а только оказавшись на местности, окунувшись в реальную обстановку, и это понимание стало важным моментом в перестройке всей его разведывательной работы в Токио.

«Разведка без денег — кружок кройки и шитья», — приводит М. Н. Лукашев остроумное замечание одного из наших сотрудников спецслужб, но именно в таких «кружках» долгие годы и «занимались» наши разведчики. Ощепков попал в особенно тяжелое положение. Он был первым резидентом после революции и Гражданской войны. Раньше в Японии он только учился, будучи подростком, да бывал в командировках, а оттого представление о расходах, которые должна нести резидентура, если и имел, то крайне смутное. Руководство в Приморье вообще не имело ни малейшего понятия о дороговизне жизни в Японии, но, судя по цитировавшимся документам, классовое чутье подсказывало, что все проблемы можно решить, если твердо верить в светлое будущее. Токио, где мировая революция должна была неминуемо победить уже совсем скоро, не мог быть в этом исключением.