Ошибка

Щеки вспыхнули. Папочка тоже умеет топтаться по больным мозолям.

– Нет, не пышную, – ровно выговорила я. – Просто распишемся, будут самые близкие, только семья. Ты, мама…

– …твой пасынок… – подхватил отец, – или как правильно, твой бывший муж? Он тоже приглашен?

– Приглашен, – я подобралась поближе к его столу и уселась рядышком. – Пап, ну ты же сам о Бояринцеве всегда хорошо отзывался. Вот вспомни, ты говорил: он, конечно, мужик суровый, но совсем уж подлостей не делает.

– А теперь делает, – отрезал отец.

– Пап… – сказала я севшим голосом. Все напряжение последних дней, все тщательно подавленные эмоции, затолканные в самые дальние уголки сознания чувства – все разом навалилось и скрутилось в горле колючим комком. В глазах стало горячо, подступили слёзы. Да, это тоже запрещенный прием, но и сдержать их не было просто сил. – Я тебя люблю, ты мой самый любимый папочка. Вы моя семья, мои самые-самые дорогие. А он… Я без него просто жить не могу. И что мне теперь делать? Что?..

И вдруг я так ясно себе это представила. Семейные праздники в родительском доме, на которые я буду приходить одна, или не приходить вовсе. Семейные праздники наши с Тимуром, на которых не будет ни папы, ни мамы, ни братцев-сестер. Жизнь, разорванная напополам, душа, разорванная напополам, которой не суждено стать единой… Слезы хлынули так, что щек не хватало, закапали на отцовский стол, растекаясь солеными лужицами.

Отец поднялся из-за стола, обошел меня сзади и обнял за плечи.

– Что делать, что делать… – проворчал он. Его голос странно дрогнул. – Свадьбу назначать.

– И ты придешь? – всхлипнула я, пытаясь перестать реветь. Не получалось. – Па-а-ап, ты точно придешь?

– Приду, конечно…

Я подскочила с места и крепко-крепко его обняла, уткнувшись носом в джемпер, который мгновенно стал мокрым. Похоже, от радости слез стало еще больше. Фу, ну просто лейка какая-то!

– Но на дорогие подарки не рассчитывай, – папа похлопал меня по спине.

– Да это уже подарок! – я счастливо рассмеялась сквозь слезы, повиснув у него на шее и чмокая в родную колючую щеку.

– Ладно, невеста, давай заканчивай этот водопад и беги устраивай свое счастье.

Я уже собиралась выскочить из кабинета, пока он не передумал, но тут вспомнилось еще кое-что.

– Пап, а как мы скажем это маме?

– Мы? – с сомнением спросил он.

– Мы, – твердо сказала я.

– Добро. Приезжайте вечером. Вместе, – это слово явно далось ему тяжело. – А я уж я ее как-нибудь подготовлю.

Эпилог

Обычно в любовных романах все заканчивается свадьбой, а у нас со свадьбы все началось. Правда, не с нашей, но кого волнуют эти детали. Наша же свадьба не была пышной. Красавицы не щеголяли в нарядах от кутюр, и не заключались крутые сделки.

Мои родители, Игорь, Маришка и дородная дама регистратор. Вот, собственно, и все. Сестрица Аленушка решила не прилетать из своих волонтерских далей. «Дорогая, ты слишком часто выходишь замуж, я так разорюсь!»

Братца тоже не было: родители решили не срывать его из лагеря. Ребенку нужен свежий воздух, озеро под боком и развлекательная программа с кострами и подвижными играми. «А не гулянья на регулярных свадьбах сестры», – шепнула на ухо мама. Ее что, отец покусал?! Тот непричастно пожал плечами, подавившись смешком.

Маришка на нашу свадьбу явилась при полном параде и со сковородкой наперевес. Подарила мне ее, отвела в сторонку и заговорщическим тоном поинтересовалась: не удерживают ли меня силой и не нужно ли добавить к сковородке еще и веревку, чтобы треснуть, так сказать, молодого мужа по голове и спуститься вниз из высокой башни, где он меня, должно быть, удерживает.

И все мои уверения, что замуж я иду добровольно и даже по любви, кажется, ее не убедили. Она всю регистрацию смотрела то на Тимура, то на Игоря, и явно сомневалась насчет здравости моего рассудка. Кстати, об Игоре. Я очень надеялась, что он придет не один, в конце концов он уже в достаточной степени посерьезнел. Так что одна интересная дама вполне могла бы сменить гнев на милость.

Но Игорь был один, и где-то в глубине его глаз плескалась тоска. Я вздохнула. Видимо, даже остепенившийся и повзрослевший Игорь Анну не устроил. И что теперь будет? Мы же съехали, и он остался с ней один на один…Впрочем, я ему не мамочка, да и мальчик-то уже взрослый. Сам разберется!

Словно угадав мои мысли, Тимур сказал:

– Мы продаем тот дом. Хотел оставить его Игорю, но он сказал: не надо. Купил квартиру! – в голосе Бояринцева явно слышалась гордость.

В общем, такое это было бракосочетание – больше странное, чем веселое. Как того и требовали традиции, сразу после загса мы отправились в ресторан. В тот самый ресторан, где не так давно Бояринцев праздновал свой день рождения. Вот только зал был другой – маленький банкетный зал, в который легко попасть через дверь, что находилась в дальнем конце увитой плющом террасы.

У входа я немножко замешкалась в смятении, потом сглотнула и шагнула через порог. Внутри все было уже по-другому: обычный зал с высокими окнами, через которые лилось яркое летнее солнце, заполненный тем, чем ему полагалось и украшенный по поводу банкета…