Ошибка Бога Времени

Она схватила песика на руки, ощутив свалявшуюся, мокрую, в ледяных сосульках, шерсть. Лапик облизывал ее лицо горячим шершавым языком. Его худое тело дрожало от восторга. Обрывок веревки болтался на шее. Юлия чувствовала его острые когти на своих плечах. Уклоняясь от ласк песика, она сильнее прижала Лапика к себе, чувствуя, как бешено колотится, готовое выскочить, его сердце. Держа Лапика на руках, Юлия ступила за порог. В природе брезжили ранние утренние сумерки. Было тихо, пусто и холодно. Неясно чернела асфальтовая дорожка от дома до калитки, расчищенная Мариком накануне, полузасыпанная сейчас мокрым снегом. На крыльце не лежал конверт с письмом, где объяснялось бы что-то… Она взглянула вверх, готовая увидеть, как нечто или некто, бесшумно взмахивая сияющими бело-голубыми крыльями, удаляется, растворяясь в сумеречном утреннем небе. Никого… ничего… Тихо, пусто и холодно вокруг. Идет снег. Ровно, мерно падают рыхлые, как галушки, комья и тут же тают…

Прижимая к себе Лапика, Юлия заперла дверь. «Лапик, разбойник, – бормотала она, – где же ты был?» Лапик в ответ целовал ее мокрые щеки, тыкался холодным носом в шею, вилял хвостом и скулил от любви и радости. На кухне она опустила песика на пол, достала его старую мисочку, налила молока. Лапик стал шумно и жадно лакать молоко, поднимая морду время от времени, чтобы заглянуть ей в лицо и убедиться, что она никуда не делась. Даже бросался к ней время от времени, утыкаясь испачканным в молоке носом в ее ночную рубашку. А она смотрела на песика и видела крохотного розово-бежевого щенка, которого Женька подарил ей на день рождения три года назад. Принес и положил на кровать. Она закричала, схватив щенка: «Какой хорошенький!»

Щеночек скучал без мамы, плакал, просился на руки. И она носила его на руках всю ночь, вспоминая, как носила на руках маленького Дениса.

– Женька, – сказала она, улыбаясь и вытирая слезы, – Женька, где же ты его отыскал?

Это был день, полный неожиданностей. Около полудня в дверь позвонили. Юлия, не спрашивая кто, открыла. На пороге столи двое – брат Ирки Жорик-Зажорик и толстый Олег Монахов.

– Юлечка, а мы решили по-домашнему, без звонка. Как ты? Помнишь моего друга Олега Монахова? Народного целителя? Он лечил тебя! – выпалил Жорик.

– Народный целитель? – переспросила Юлия, вглядываясь в толстое безмятежное лицо его спутника. Она его не помнила.

– Ну да! Мы приходили, и он лечил тебя алтайскими народными методами. Неужели не помнишь? – Жорик смотрел на нее укоризненно.

– Добрый день, Юлия, – прогудел солидно Монах. – Вы прекрасно выглядите.

Юлия смутилась.

– Спасибо, Олег. Заходите, пожалуйста. Кофе будете?

Она терялась в догадках – что же им нужно. Ее отношения с Жориком не предполагали визитов «просто так».

Жорик увязался помочь в кухню, солидный Монах принялся рассматривать картины на стенах. Жорик, оглянувшись, буркнул:

– Про картинки забудь, искусствовед! Хватит.

Через пятнадцать минут они пили в кухне кофе, и мальчики наворачивали бутерброды, на скорую руку состряпанные Юлией.

– Да, дела… – протянул Зажорик с набитым ртом. – Ирка-то, кто бы ожидал? Вот так взять и – с концами!

– Страшная трагедия, – сказала Юлия печально. – Я не понимаю, почему, что ее заставило? И Марик не знает… ну, ссорились они, мало ли – с кем не бывает, все ссорятся… Не понимаю!

– Никто не понимает. Какого рожна ей не хватало? Марик нормальный мужик, деньги были. Помутнение нашло, не иначе! Она магией интересовалась, гадала, может, высмотрела что в будущем. Говорят, туда нельзя заглядывать, правда, Олежка? Олег в таких вещах понимает, у него полно шаманов знакомых. Да, Олежка?

Монах солидно кивнул.

– И твой мужик… Евгений Антонович… жаль, – он вздохнул. – Я видел его всего несколько раз, но он мне всегда нравился. Серьезный, умный, деловой. Вот так живешь и не знаешь… Но, как бы там ни было, Юлечка, жизнь все равно продолжается, все еще впереди. Какие наши годы! Ты как, бизнес еще не продала?

– Еще нет. Там Марик заправляет. А вы…

– Мы тут к тебе с деловым предложением, Юлечка. Олежка последние годы жил в Сибири, весь Алтай пешком исходил, все травы знает, целебные грибы… – Зажорик кашлянул, вспомнив аманиту, – ягоды разные… женьшень, всякие корни. И мы тут подумали: а что, если открыть цех народной медицины, всяких там витаминов и пищевых добавок? Мы все рассчитали, бизнес-план подготовили, так сказать. Вышли на Марата, но все застопорилось… сама понимаешь, не до того стало. А у нас в кармане связи с алтайскими кооперативами, финансовые расчеты – все схвачено. Вышло не очень много, все в разумных пределах. Мы могли бы обратиться к… есть тут заинтересованные лица, которые с руками оторвут, те же Речицкий или Ситников, но мы решили сначала с тобой, я лично знал Евгения Антоновича и очень уважал… Как ты?

– В каком смысле? – не поняла Юлия.