Ошибка смерти

– Посмотри на меня. Послушай меня. – Голос Рорка звучал решительно и твердо. Он не собирался это терпеть, не собирался позволить ей взвалить на себя эту ношу. – Неужели ты не видишь, не понимаешь: чего бы ты ни хотела, как бы ни повернула это дело, оно все равно окончилось бы именно так, а не иначе? Она не удовлетворилась бы сделкой. Она все равно попыталась бы его использовать, а он все равно убил бы ее.

– Может быть. Может быть.

– Ева, несколько минут назад ты видела этого ребенка, крошечную новую жизнь, которая несет и твое имя. И это ты помогла новому человеку появиться на свет. Его жизнь чиста. Мы с тобой уже не можем быть чистыми, да и он не останется чистым. Но благодаря тебе, благодаря тому, что ты сделала, благодаря тому, что ты такая, как есть, у него появилась семья.

– Значит, дело надо закрыть и поставить на полку, где ему самое место. – Ева закрыла глаза и кивнула. – Ты прав. Я так и сделаю.

– Даллас, прошу прошения. – Пибоди махнула Еве рукой. – Мэвис тебя спрашивает. Мы собираемся вниз, перехватить чего-нибудь пожевать. Берем с собой Леонардо: акушерка сказала, время еще есть.

– Но…

– Мэвис говорит, что ей очень хочется по-тихому переговорить с тобой с глазу на глаз.

– Ладно, ладно. Сотри это легкомысленное выражение со своей физиономии, умник, – строго предупредила она Рорка. – Никуда ты не денешься. В момент выемки будешь там, как миленький.

– Господи, сжалься надо мной. – Рорк поднялся, обнял ее, коснулся губами лба. – Думай о том, что тебе удалось спасти, – прошептал он. – Вспоминай, какое лицо было у Тэнди, когда она взяла на руки сына. Здесь нет места для тьмы.

– И опять ты прав. – Еще миг Ева постояла, прижимаясь к нему. – Спасибо.

Когда Ева вернулась в палату, ей показалось, что процесс родов стал уже слегка сказываться на Мэвис.

– Что-то случилось. – Мэвис попыталась приподняться. – Тэнди? Ребенок?

– Нет-нет, они в порядке. Кое-что случилось на работе. – «Закрой дело, – напомнила она себе, – поставь его на полку. И помни о том, что началось». – Это неважно.

– Тебе придется уйти?

– Мэвис, я никуда не уйду, пока ты не сделаешь свое дело. Как у тебя дела? Или тебя уже тошнит оттого, что все об этом спрашивают?

– Я, в общем-то, ничего, и вовсе мне не надоело. Знаешь, это даже здорово – быть в центре внимания. Понимаешь? Это не то же самое, что выступление на сцене. Тут все так реально, так… первобытно даже. И только я одна могу это сделать. Ты можешь просто посидеть здесь, побыть немного со мной?

– Все, что захочешь.

Мэвис похлопала по кровати, и Ева присела на край.

– Я хотела… Ой вот оно опять. Все сильнее и сильнее. Черт, черт, черт!

– Ты должна дышать, – напомнила Ева. – Где эта штука? Ну, на которой фокусироваться?

– Сейчас я фокусируюсь на тебе. Мне надоело смотреть на этот чертов солнечный диск.

Мэвис запыхтела, вглядываясь в глаза Евы так пристально, словно пыталась прочитать ее мысли. Вспомнив одно из упражнений, которое им показывали на занятиях, Ева положила руки на живот Мэвис и начала легонько его массировать. Живот Мэвис оказался тугим и твердым.

– Отступает потихоньку, да? Да, отступает, – сказала Ева, бросив взгляд на монитор. – Опускается, уходит, вот и хорошо. Выдохни.

Выдохнув, Мэвис выдавила из себя улыбку.

– А ты молодец, внимательно все слушала на занятиях.

– Позволь тебе напомнить, что я коп. Мы все видим и слышим. А знаешь, ведь от этого есть лекарства.

– Да, я уже подумываю об этом. Просто я никогда раньше ничего подобного не делала и решила еще немного потерпеть. Вот сейчас я хотела немного побыть с тобой. Смотри.

Мэвис вытянула вперед руку, и на пальце у нее блеснуло кольцо Соммерсета.

– Да, я рада за тебя.

– Теперь мы с тобой парочка почтенных замужних дам. Кто бы мог подумать? Скоро я стану матерью. Больше всего на свете я хочу быть хорошей матерью.

– Мэвис, ты другой и быть не можешь.

– Не говори так. Есть столько способов все испортить. Я была такой глупой и никчемной! Но ведь я исправилась, да?

– Да.

– Я хотела тебе что-то сказать, перед тем как все опять изменится. Потому что я знаю: ребенок все меняет. Меняет, я уверена, к лучшему, но все-таки. Даллас, ты лучше всех, кого я знаю. Лучше всех на свете.

– Мэвис, ты уверена, что ты не под газом? Может, ты уже принимаешь лекарства?

Мэвис рассмеялась сквозь слезы.

– Я серьезно. Я обожаю Леонардо, но ты лучше всех. Ты всегда делаешь то, что правильно, то, что нужно и важно, чего бы тебе это ни стоило. Ты главный человек в моей семье, ведь это ты вывела меня на дорогу. Меня бы здесь не было, и я бы сейчас не рожала, если бы не ты.

– Ну, это ты хватила. Я думаю, вряд ли ты обошлась бы без помощи Леонардо.

Мэвис ухмыльнулась и потерла живот.

– Да, ему досталась самая приятная роль. Я люблю тебя. Мы тебя любим. – Она положила руку Евы к себе на живот. – Я хотела тебе это сказать.

– Мэвис, если бы я тебя не любила, я сейчас была бы за тысячу миль от этой палаты.