Ошибка создателя

Буассар развел руками:

- Взгляните на «джип»!

В днище машины зияла округлая дыра с очень ровными, но не оплавленными краями. И ось была выжжена точно так же.

- Переходим в пехоту,- пробормотал француз.- Как это тебя, Усташ, угораздило?

Я огрызнулся.

Оборотень лежал тут же, в траве, куда вывалился сквозь проделанное в днище багажника отверстие. Трава под оборотнем пожухла и почернела. Он был покрыт темной, почти роговидной, но, наверное, достаточно эластичной оболочкой, в которой не было никаких намеков на глаза или ротовое отверстие. Аморфный полупрозрачный мешок… Трудно было поверить, что именно он прорезал металл… Трудно было поверить даже в то, что он - существо живое. Но, будто почувствовав это недоверие, оборотень шевельнулся, и опять под его оболочкой начали пульсировать, смешиваясь и расплываясь, серые пятна.

- Что может такая тварь? - удивился голландец.

- Пропиливать дыры в металле! - оборвал его капрал.- Когда мы повезем оборотня в музей, тебе, Усташ, придется держать его на коленях, иначе он опять продырявит машину.

Я не ответил.

Оборотень всерьез заинтересовал меня. Какую кислоту и в каком количестве должен был он выпускать, чтобы металлическая пластина оказалась проеденной? Я подумал о кислоте, потому что ничего другого не мог придумать… Наклонился… Оборотень был похож на медузу, и я вдруг представил, как парочка таких тварей, свисая с ветвей в лунном свете, может пугать местных жителей. Не зря тот негр, которого не. успел пристрелить голландец, стоял перед оборотнем на коленях.

- Мниама мполе,- заметил я бабинге.- Прелестный зверек. Ты встречал таких там, в лесу, у себя на родине?

Он буркнул что-то отрицательное. Голландцу это не понравилось:

- Ненда зако! - рявкнул он, и бабинга послушно отошел в сторону.

Я встал так, чтобы заслонить падающий на оборотня солнечный луч, и оборотень медленно сместился из-под моей тени.

- Поиграй,- сказал капрал,- а потом собирайся. Прогуляешься до лагеря майора Мюллера и пригонишь «джип» с запасными частями,- он раздраженно ударил носком ботинка по спущенному скату.

Тонкая ткань палатки не заглушала голосов, и я слышал , как легионеры делятся впечатлениями.

- В Африке не может такого водиться,- убежденно заметил голландец.

- В Африке водится еще не такое,- возразил Буассар.- Я сам знал человека, который встречал в болотах Уганды создание ростом со слона, но без хобота и…

- …с тремя правыми ногами! - насмешливо заключил ван Деерт.

- Оборотень работал кислотой,- заметил капрал.- Ничем другим такую дыру не прорежешь. Наверное, кислота у него выделяется через поры. Он, наверное, и потеет кислотой.

- Послушайте! - воскликнул Буассар.- А ведь оборотень холодный! Как могильный камень на зимнем кладбище!

- Может, он сдох?

- Мне кажется,- высказал догадку капрал,- ему необходимо солнце, не зря он ползает только когда попадает в тень.

- А может, он жрет воздух? У него же нет рта, а воздух можно впитывать через поры.

- А может, он не животное, а растение? - Буассар, кажется, сам изумился такому предположению.

- Вы как знахари над дохлым пациентом,- вмешался голландец.- Если бы за оборотня и впрямь не могли дать кучу долларов, я прямо сейчас взрезал бы его, чтобы посмотреть, что там у него внутри.

- Если долго смотреть на шкуру оборотня, он как бы темнеет…

- Усташ! - неожиданно крикнул капрал.- Отставить сборы! Ящик, иди сюда!

Не знаю, что пришло в голову капралу, но я вылез из палатки и присоединился к легионерам с облегчением- небольшая радость брести по джунглям, рискуя наткнуться на отряд симбу… С преувеличенным вниманием я вслушивался в итальянскую речь Ящика.

- Он говорит,- перевел капрал,- что такого зверя мало отдать и за сотню тысяч. Долларов, разумеется. Ящику можно верить.

- Почему? - спросил ван Деерт.

Капрал презрительно посмотрел на него:

- Если я сказал, значит так!

- Да, капрал!

Я опять почувствовал себя плохо. Пришла головная боль, резкая и неожиданная, все закрутилось перед глазами, я чуть не упал. Буассар внимательно и настороженно взглянул на меня, и, чтобы не привлекать внимания, я вернулся в палатку и устроился на спальном мешке.

Боль приходила волнами, внезапная, тошнотворная, и в полдень я не смог даже поесть. С меня сошло сто потов, я побледнел, как дохлый негр, пролежавший три дня на солнце. И только к вечеру боль отхлынула. Я с облегчением задремал, но через какие-то тридцать минут меня разбудили выстрелы.

Когда мы окружили палатку капрала,- выстрелы раздавались в ней,- капрал лежал на спальном мешке, лицом вниз, заткнув пальцами уши. Рядом валялся «вальтер».

- Уберите эту тварь! - выругался капрал, почувствовав наше присутствие.- У меня лопнут уши!

- Но тут никого нет,- озираясь, сказал Буассар.

- Есть, черт подери, есть! Ищите лучше!

И тут Буассар вытянул из-под полога летучую мышь. Ее кожистые морщинистые крылья казались прозрачными, на уродливой мордочке застыла сардоническая ухмылка. Капрал с отвращением взглянул на мышь и поежился. «Неужели она могла его испугать!» - с изумлением подумал я.