Осиное гнездо

Первым, кто забил тревогу об исчезновении Дискалюка, был его коллега, тоже бывший инструктор обкома некий Устич. Он все время посылал посыльного в надежде, что Дмитрий Алексеевич, отсидевшись в берлоге, вдруг выплывет. Марунька вначале вообще ни с кем не хотела разговаривать, а если и вступала в беседу с послами, то говорила, что Дмитрий Алексеевич удрал в Америку, а когда вернется, у нее нет сведений. Но когда пожаловал сам Устич, она обрадовалась, переменилась и дала слово разыскать, откопать своего мужа, где бы он ни находился, — в Вашингтоне или Пекине и используя галстук в качестве поводка, доставить его, Митрика, в Ужгород, в областную народную раду для крещения в новую веру.

— Только голубушка срочно, дорога каждая минута, — сказал Устич, обнимая Маруньку и покрывая ее товарищеским поцелуем. — Есть такая пословица: куй железо, пока горячо. Если мы сейчас с вами прошляпим, опоздаем, так сказать на поезд, отправляющийся в светлое будущее, вернее, в новую демократическую жизнь, то догнать его потом будет весьма проблематично, если не невозможно, — вы понимаете это, жена добросовестного слуги народа?

— Как же не понимать, дорогой Устичко, любезный друг нашей семьи! Да я, аки птица, раздвину крылья и полечу над полями и лесами нашего свободолюбивого края и приземлюсь в пещере, где прячется мой муж, великий человек, боясь несправедливого возмездия дерьмокрахтических фулиганов. Лишь бы в Румынии не очутиться, потому как нас по-прежнему разделяет колючая проволока. Свисток в зубы, метелку в руки — и фиить! Не успеет солнце на небе на километр продвинуться, как я уже буду в нашем родном селе Бычкове, известном на всю область своим революционным прошлым. Где зарождались первые ячейки коммунизма? в Бычкове. Где проводились митинги протеста и устраивались демонстрации в поддержку внешней политике партии и правительства? в Бычкове. Где самая высокая производительность труда? опять же в Бычкове. Да и мы с Митрием уроженцы Бычкова. Детишек только не на кого оставить. Водитель его куда-то подевался и машину видать прикарманил. Идти лучше, чем сидеть, ехать лучше, чем идти, ну а лететь — известное дело. Подсобите, дорогой Устичко, родина вас не забудет, как говорится. Надоть извлечь этого пройдоху Коцура, пока он не разобрал машину по частям и не распродал ее агрегаты из-под полы. Риньтесь в бой, дорогой Устичко и пущай это будеть не последний бой с мировой буржуазией, а теперь уже с дерьмократией.

— Хорошо. Если вы не сумеете его найти, я подключусь и мы разыщем этого прохвоста, где бы он ни находился. Мы его из-под земли достанем, это я вам обещаю. А пока я вам выделяю машину. Я вам уже обещал ее на днях, но она неожиданно вышла из строя и требовала ремонта. Машина будет у вашего подъезда завтра в десять утра. Вы ринетесь на поиски своего пропавшего мужа самостоятельно, а я пока займусь неотложными делами. Надо должность ему подобрать, пока не расхватали, перекрасившиеся в демократов коммунисты. Выборы срочно надо проводить. Вы ему так и скажите — выборы! иначе конец его карьере. Как только разыщете его — на поводок и сюда в Ужгород, немедленно. Любое промедление смерти подобно.

— Надо его президентом исделать, как Горбачева.

— Это понятно, но где? У нас уже есть один в Киеве.

— Зачем Киев? это далеко. Пущай в родном Бычкове будеть президентом, я не озражаю. Это наши родные места.

Устич рассмеялся, дружески похлопал Маруньку по плечу и сказал:

— До чего симпатичные жены партийных чиновников. В них преданность своим мужьям до мозга костей. Вы, Мария Петровна, истинное дитя природы… начала цивилизации.

— Я, Устичко, боевая революсионная подруга своему драгоценному мужу вот уже на протяжении двадцати лет. Ах ты, Боже ты мой, — забеспокоилась вдруг Марунька.

— Что такое, Мария Петровна?

— Да как бы он в монастыре не очутился.

— Не беспокойтесь, Мария Петровна. У нас, в нашем крае, нет мужского монастыря. Есть женский в Мукачево, — сказал Устич.

— Женский вы говорите!? Машину, немедленно!

— Не волнуйтесь: ваш муж стойкий коммунист. У него с религией нелады. Вы сперва поезжайте в Бычково. Если его нет дома, если он не у матери, тогда прямиком в колыбу на Дилок. Он наверняка там. Он любит это место. Там, кажись и бункер есть.

— Ой, страшно как!

— Будьте мужественны, Мария Петровна. Всего вам хорошего, мне пора бежать.

— Хорошо. Идите должность ему выбивайте. Если не получится президентом в Бычкове, то пущай здесь, в Ужгороде, будеть вашем первым заместителем.

6

На следующий день машина действительно стояла у подъезда в десять утра, но Марунька собралась гораздо раньше: детишек накормила и отправила в школу, с соседкой договорилась, чтобы детей к себе после обеда забрала, так как она, жена слуги народа, распираемого демократическими взглядами, и поэтому востребованного новой демократической властью. Она немедленно едет за Митрием в далекий путь, чтоб извлечь его из ликующей толпы и доставить в самый Ужгород, где ждет его высокая должность.