Осколки

Источник медленно ворочался под землей, откликаясь на магию, и у Роланда потеплело на душе. Он поймал взгляд Лаверн, окруженной огненными искрами, и подумал, что ей пойдет быть леди Норберт. Пламя в ее глазах отплясывало первобытный танец, и Роланд, наконец, решился.

– Вы устроили очень красивый праздник, – похвалила его чародейка, когда он приблизился. – Во всяком случае, Мария выглядит безумно счастливой, а я давно не видела такой широкой улыбки на ее лице.

Она указала на костер, у которого, взяв за руки Лиру и юную Дару Бишоп, веселилась магичка.

– Рад, что вам пришлось по душе празднование Млекфейта в Очаге, миледи, – улыбнулся Роланд в ответ. – Я бы хотел пригласить вас на прогулку по зимнему саду, если вы, конечно, не против.

Кэлвин дернулся, но Лаверн остановила его жестом и кивнула.

– Почту за честь, милорд.

Вскоре они скрылись от шума и суеты под кронами заснеженных деревьев. Лаверн задумчиво молчала, ее меховые сапожки неслышно ступали по расчищенной тропинке, огибающей высокие каменные колонны, увитые виноградной лозой. Длинный плащ цвета ночного неба с вышитой серебряными нитками молнией – гербом Вольного клана – мягко стелился шлейфом. Сад, погруженный в тишину, прятал их с Роландом от посторонних глаз. Сверху безразлично взирал огрызок молодой луны.

– Я рад, что мы можем наконец поговорить вдали от любопытных глаз, – нарушил молчание Роланд и, поймав удивленный взгляд спутницы, пояснил: – В прошлую нашу встречу мы так и не обсудили сроки. И детали.

– В прошлую нашу встречу я знала о вас меньше, – прищурившись, заметила чародейка. – Не уверена, что нам вообще стоит что-либо обсуждать.

Улыбка стерлась с ее лица, и Роланду вдруг показалось, что она настроена враждебно.

– Ваш слуга, – понимающе кивнул Роланд, – Кэлвин. Он прибыл вместе с моим дядей из Змеиного Зуба. Видите ли, мы с Карлом не всегда ладили, он метит на место главы клана. Уверен, он весьма нелестно отзывался обо мне, и мне жаль, что вы верите ему больше, чем собственным глазам и ушам.

– Кэлвин мне не слуга, – жестко ответила чародейка. – Он мой близкий друг, и порой я верю ему больше, чем собственным глазам и ушам.

– Я ему не нравлюсь, – криво усмехнулся Роланд.

– Ему мало кто нравится. Но дело вовсе не в пристрастиях Кэлвина. Вы в курсе, что ваш дядя держит у себя в замке ферму рабов?

– Ферму… кого?! – опешил Роланд.

– Рабов, – невозмутимо повторила Лаверн. И пояснила: – Лорд Змеиного зуба покупает здоровых мужчин и женщин, а затем заставляет их спариваться и рожать новых людей. Выгода не сиюминутная, но, если правильно подобрать материал, можно с годами получить немалую прибыль. Мальчиков продают в бойцовые ямы, а девочек… Вы знаете, что бывает с этими девочками, не так ли, милорд?

– Поверьте, я впервые слышу о том, что на Восточном берегу кто-то осмелился заниматься… подобным. Тем более, Карл. Он ведь рыцарь Ордена Капитула!

– Капитул не запрещает превращать людей в скот. Как давно вы объезжали с проверкой собственные владения? – холодно поинтересовалась чародейка.

– К моему глубочайшему сожалению эти владения станут моими лишь после совета рода, – отчеканил Роланд, вспылив. – И, если мы с вами не заключим соглашения, велика вероятность, что совет вынесет решение не в мою пользу. Мой сын, как вам известно, умер, не успев сделать вдох, зато Карлу жена родила здорового младенца. Здесь, на востоке у меня больше врагов, чем у Вайддела во всем мире.

– Вы мне симпатичны, Роланд, – выслушав его тираду, сказала Лаверн. – Но рабство – единственная вещь, с которой я не готова мириться. Совет рода вынесет решение не только исходя из вашей способности произвести на свет ребенка, но и учитывая ваше умение проявить жесткость там, где ее необходимо проявить. Востоку нужен сильный правитель, особенно сейчас, в свете намечающейся войны с Двуречьем. Если вы не в состоянии усмирить подданных, какой смысл вручать вам власть?

– Вы меня не знаете, но уже готовы списать со счетов, – усмехнулся он.

– Так покажите мне себя, милорд. Покажите им. – Она махнула рукой в сторону замковой площади, где веселились его люди, выпроваживая из мира суровую зиму. – Именно за этим я здесь, а вовсе не для того, чтобы пить вино и закусывать жареными перепелами. Поверьте, в Винтенде их готовят не хуже.

– Я думал, вы здесь из-за моего обещания отыскать для вас треть карты, – язвительно поправил Роланд.

– Одно другому не мешает, – миролюбиво согласилась она. – Я не доверю поиски осколков человеку, который не в силах навести порядок на своей земле.

– При всем уважении, мне не нужно ваше разрешение, чтобы начать эти поиски.

Лаверн посмотрела на него странно, пронзительно. И улыбнулась. В улыбке ее Роланду почудилась угроза.

– Но вам нужна ваша жизнь.

С этим он вынужден был согласиться.

Остаток вечера Лаверн с ним не говорила. Даже не глядела в его сторону. Она потягивала вино, сдержанно улыбалась и была вежлива с гостями, но интерес к празднику явно утратила.

Снова завьюжило, и в костры подбросили больше поленьев. Замковые дворы полыхали так, что зарево наверняка было видно с берега.