Осколки

Я остановился у двери второго этажа, то есть трапезной. Открыв ее, я заглянул внутрь. На меня уставились десятки удивленных глаз.

— Здрасьте, — я улыбнулся и захлопнул дверь, провернув внешний замок. Вот какой только умный человек его придумал? Кажется, ему тоже хотелось когда-нибудь закрыть все их стадо в одной комнате и хорошенько поржать.

Сверху забряцала тяжелая броня.

Я глянул на свой изувеченный жилет, сквозь дыры которого проглядывались стальные пластины, и застонал. Бороться против этих черепах мне не улыбалось, но выхода все равно не было. Морис ждет. Нехорошо заставлять его жить в этой бренном мире так долго.

Я поднялся им навстречу.

— Стоять! — взревел первый из подошедшей тройки.

— Стою, — тут же охотно согласился я, незаметно сжимая пальцы на рукояти серпа.

Внезапно в мой мозг будто воткнули раскаленную иглу. Коротко вскрикнув, я рухнул на ступеньки и упал на колени, стискивая виски. Мысли снова роились. Отовсюду лил горячий пот. За секунду я словно прошел разом все стадии лихорадки, а когда меня отпустило, то эти громилы уже тащили меня под руки вниз.

Черт, что со мной происходит?

— Отпустите, — прохрипел я. Теперь мне было совсем не до шуток.

— Угу, угу. Сейчас отпустим, — гоготнул один из них.

— Я сказал: отпусти!

— По…

Прежде чем он успел договорить, я пнул его в голень, вырвался из их лап и отскочил в сторону. Не тратя времени зря, я вытащил серп и накинулся на свою жертву, двумя взмахами смертоносного оружия вскрывая ему яремную вену.

Его голос заглушило бульканье крови. Хватаясь за горло, он свалился вниз — к ногам своих двух еще живых товарищей.

Я всплеснул руками. Издал ртом характерный звук и показал им средний палец.

— Просил же отпустить, а он не слушал. Вот, как-то так…

Взревев, они кинулись в бой, сжимая двумя руками рукояти своих клейморов.

— Знаете, в чем проблема мощных мечей? Против такой железяки вот эта железяка, — я потряс серпом, — лучший выбор!

Первый меч взлетел вверх и стал с жужжанием опускаться вниз. Медленно!

Я проскользнул у него под рукой, на ходу вытаскивая из ножен железный кинжал. Развернувшись на каблуках, коротко размахнулся и ударил его острием в подмышку. Кольчуга не треснула, но латник вскрикнул и пошатнулся.

Я пригнулся — второй клеймор чуть не срезал мою славненькую кочерыжку.

Дождавшись, пока стукнет сердце, я боднул его лбом в кисть. Раздался глухой стук — это моя черепушка встретилась с пластинами его рукавицы.

Меч выскочил из его рук. Он провернулся в воздухе и так бы бесцельно свалился на пол, если бы я заботливо не направил его в сторону первого «воителя», подставив ему подножку.

Лезвие клинка прошло через панцирь как через бумагу. Один готов.

Хрясь!

Мне внезапно прилетело шипами в скулу. Перед глазами вспыхнули на миг радужные круги. Я свалился на землю и едва не нанизал себя на собственный же клинок.

— Холхост тебя побери! — пинок по почкам. — Ыгх!..

Я перевернулся на спину и крикнул.

— Бу!

Он на секунду замешкался, увидев, как блеснули желтизной два моих глаза, но потом почти сразу же пришел в себя и принялся лупить меня еще сильнее, заодно протягивая руку к своему мечу. Вот же сволота…

— Оборотень! — его голос эхом прошелся по винтовой лестнице и заглох где-то на вершине у самого купола. Ты б еще громче заорал, идиот.

— Не оборотень, — простонал я. — Холхост тебя побери, не оборотень!

Дожили. Не могу ухайдохать какого-то придурка в железках. А еще проводник, е-мое!

Очередной удар прилетел в затылок.

— Ну все, достало.

Дождавшись, пока он в очередной раз размахнется, я словил руками его голень. Изо всех сил дернул на себя и накинулся на него сверху.

— Проблема человека в том, что ему нужны глаза, — ухмыльнулся я и воткнул ему нож в шлем — прямо в правый проем для глаз.

Я поднялся, слегка пошатываясь.

Вздохнул. Стряхнул с одежки пыль и медленно пошел наверх, откуда пятью минутами ранее с грохотом скатился башкой вниз, пересчитав каждую долбаную ступеньку.

Священники все еще пытались выбраться из своего «заключения». Они долбились в дверь и что-то неясно орали, пытаясь вскрыть замок, но у них не очень-то это и получалось. Идиоты. А можно было всего лишь сунуть нож между дверью и косяком, да и делу конец. Монахи, были-и-ин!

А я все шел и шел, пока, наконец, не наткнулся на какую-то очередную дверь, которая, оказывается, вела прямо к куполу, под которым расположилась маленькая голубятня, вся покрытая птичьим дерьмом.

— Ух, ну и запашок!

Я взглянул на серебряную луну, проглядывающуюся через небольшое квадратное окошко, и у меня в голове мгновенно вспыхнула идея. Я видел покои Мориса снаружи, но понятия не имел, как найти их изнутри. Тем более рисковать и снова натолкнуться на очередных «священных» бугаев мне не улыбалось. Значит, надо просто спуститься вниз по стене. Это ж легко!

Я радостно поплелся к дырке в куполе, но через десять шагов замер, будто шарахнутый током.

Возле окошка, на три пальца ниже, виднелась корявая старая надпись гвоздем: «ВиНН и я дрУзьЯ…». Конец давно стерся, но начало говорило само за себя.

Я в ужасе сглотнул.

«Мы в полной заднице.