Осколки безумия

А наутро меня ждал сюрприз. Едва я проснулась и успела принять душ, в дверь постучали. Я решила, что это служанка, которая должна была принести из комнаты Камиллы мою косметику:

— Открыто, — крикнула я и как раз сбросила халат, чтобы начать одеваться. Но когда увидела, кто вошел, чуть не задохнулась. Реакция мужчины была мгновенной: голодный взгляд, сжатые челюсти и я бросилась обратно в ванную. Захлопнула дверь и прижалась спиной к холодному кафелю.

— Я стучался, — услышала насмешливый голос, — могу заменить твою служанку и подать одежду.

— На спинке стула мое белье и блузка с юбкой, — откликнулась я и уже через минуту приоткрыла дверь и выхватила из его протянутой руки свои вещи.

— Еще раз спровоцируешь меня подобным образом — я за себя не ручаюсь, — послышалось за дверью, и я покраснела еще сильнее.

— Я не знала, что это ты.

Прозвучало как оправдание или извинение.

— А если бы это был кто-то из охраны, ты подумала, чем бы ему грозила твоя неосторожность, если бы я об этом узнал?

Я как раз закончила застегивать блузку и вышла из ванной. Мокану сидел на стуле, развернув его спинкой вперед и смотрел на меня с озорной мальчешеской улыбкой. Черт…это просто непозволительно быть настолько красивым.

— И чем? — полюбопытствовала я, вытирая волосы полотенцем и шлепая босыми ногами, прошла мимо него.

— Смертью, — невозмутимо ответил монстр, и я резко обернулась.

— Только за то, что он увидел меня без одежды?

— Этого более чем достаточно, — совершенно серьезно ответил Николас, — вчера у нас были неприятности с кланом Гиен. Они нарушили закон. Мне пришлось подписать приказ о наказании. Я был не в настроении беседовать.

Я удивленно приподняла бровь. Он оправдывается?

— Я просто проходила мимо.

— Конечно.

Просто проходила мимо. В левом крыле дома, где после кабинета ничего кроме большого окна и стены не было.

— Я еду сегодня к Ками. Ты можешь поехать со мной.

От неожиданности я выронила расческу, но он поймал ее на лету и подал мне.

— Посмотреть со стороны.

*****

Я никогда в своей жизни, по крайней мере в той, что я помню, не испытывала столь ярких разрывающих душу эмоций. Но я запомню их навечно. Наблюдать со стороны оказалось невероятно трудно. Особенно когда я увидела дочь. Не могу сравнить это ни с одним чувством испытанным ранее. Любовь? Слишком слабо. Нежность? Слишком просто. Это разрывало душу. На части. Словно я задыхалась от дикого обожания, нахлынувшего так внезапно и захватившего целиком. Посмотрела на светлые волосы, сиреневые глаза, услышала ее голос и то, как она закричала: «папа», бросилась Нику на шею и почувствовала, как по щекам катятся слезы. БОльшей любви испытать не дано. Я чувствовала, что она моя. Душой, сердцем и каждой клеточкой. Словно ее черты лица мне не просто знакомы, а выбиты в моем сердце навечно, и я бы узнала ее через века в любом обличии. Ничего не оставалось, как смотреть и слушать. Еще рано встречаться. Малышка не поймет всей сложности ситуации. И я жадно ловила каждое ее движение, нежный лепет. Но было еще кое-что что поразило меня — Ник с ней рядом стал совсем другим. Невозможно чтобы кто-то менялся настолько. Рядом с девочкой он казался таким …пластилиновым. И таким…человеком. Отцом.

Сомнения внутри стали ощутимей, они потяжелели, обрели вес. Чудовище не может быть настолько любящим и нежным. Меня захлестнуло дикое желание оказаться рядом с ними, смеяться, обнимать дочь. Совсем как на тех фотографиях. А потом Ник спросил, что она хочет получить в подарок и, услышав ответ, я перестала дышать:

— Ты не сможешь мне этого подарить, папа.

Ник усадил ее к себе на колени, поднял личико за остренький подбородок, и со всей серьезностью сказал:

— Нет ничего такого, что я не смог бы подарить моей принцессе. Ты же знаешь — папа может все!

— Маму…я хочу, чтобы она проснулась и снова была с нами. Не нужно подарков, ничего не нужно. Я так хочу к мамочке. Пожалуйста. Ты можешь ее разбудить?

И он ответил. В этот момент я не знала, предназначался ли этот ответ для нее или для меня:

— Я делаю все, чтобы вернуть ее обратно. Но пока у меня плохо получается. Но я буду стараться. Обещаю. А пока что просто скажи — чего тебе хочется, кроме мамы?

— Кролика.

— Из мультфильма?

— Нет, живого кролика, папа. У всех детей есть домашние животные, и я хочу. Белого и пушистого. С розовым носом.

Ник засмеялся и прижал ее к себе, зарываясь длинными пальцами в светлые кудряшки:

— Я подарю тебе столько кроликов, сколько захочешь. Вагон кроликов, милая.

— Обещаешь?

— Клянусь.

— Вагон?

— Да, целый вагон, кучу маленьких белых кроликов.