Осколки безумной вечности

Подняла взгляд и помимо воли улыбнулась Арттери – человеку-медведю родом из страны Суоми. Вязаная шапка с этническим рисунком, спортивная куртка, тёмные джинсы, румянец, появляющийся у рыжих людей от сильного ветра или на морозе.

– Куда торопишься, Элли?

– Я… я хочу увидеть Ниагарский водопад и океан, – почему-то ляпнула Элис. Она действительно хотела увидеть, хотя бы океан, только к чему ей вести задушевные беседы с Арттери, человеком ещё более посторонним, чем Александр Хокканен.

– Хорошо, – всё, что ответил Арттери.

Будто несущаяся по территории Колумбийского университета к Ниагарскому водопаду девушка – обыденное явление. Целыми днями человек-медведь только и делал, что ловил таких девушек и показывал им океан.

Глава 37

Элис зажмурилась, приоткрыла один глаз. Сквозь щель портьер пробивался навязчивый солнечный луч, скользил по полу и устремлялся по телу к глазам. Недовольно пошарила под подушкой, нацепила маску для сна, вытянулась на постели с твёрдым намерением уснуть во что бы то ни стало.

Примерно через сорок минут пришлось признать поражение. Элис раздражённо встала и поплелась на кухню. Недовольное шлёпанье босых ног раздавалось по квартире пока она спускалась на первый этаж, больше глядя на собственные пальцы на ногах, чем по сторонам.

Кухня, совмещённая с гостиной, встретила залитым солнцем пространством. Слепящий белый цвет фасадов и стен резанул по глазам, Элис невольно зажмурилась. Где привычные дожди, хмурые тучи, нескончаемая изморось, прохладная погода, ветра? Почему в разгар мая в Лондоне настолько яркое, высокое солнце?

Плюхнулась на кожаный диван бледно-салатового цвета, вытянула ноги и неизящно потянулась, игнорируя присутствие второго человека в кухонной зоне. Пол сидел за столом, смотрел в телефон, время от времени отпивая оглушающе ароматный кофе. В белоснежной футболке он выглядел бодрым, полным сил, выспавшимся на все сто процентов, несмотря на то, что прилетел – так же, как и Элис – накануне поздно вечером, а ночь провёл не один.

– Чем будешь заниматься? – Пол поднял глаза на понуро опустившее голову полусонное создание на диване.

– Ничем.

– Понятно. Продуктов заказал, встретишь курьера?

– Ладно, – Элис пожала плечами, затем бросила на Пола благодарный взгляд.

Что бы она делала без верного соседа и напарника? Погибла бы, если не от одиночества пустынной квартиры, в те дни, когда возвращалась в Лондон, ставшей для Элис Эмон домом, то от голода точно. Иногда казалось, справиться со свалившимися нагрузками она не в состоянии, её психика просто не приспособлена к бесконечным разъездам, галдящим вокзалам, смене лиц и декораций. Организм отказывался приспосабливаться к долгим перелётам, смене часовых поясов и климатических зон. Возвращаясь из Дубая в январе, она находилась на грани простуды, а после перелёта из Нью-Дели Элис лежала пластом, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой.

А ведь гастроли – неотъемлемая, важная часть жизни дуэта. Возможно, когда-нибудь это изменится, но сейчас Элис Эмон не могла представить свою жизнь без дуэта с Полом, репетиций, выступлений, записи альбома, гастролей, музыки. Музыки, музыки, музыки….

Она шла к этому всю сознательную жизнь. Скорее всего, начало было положено в бессознательном возрасте, когда двухлетняя малышка шлёпала ладошками по скрипке бабушки, задевая струны, вслушиваясь в скребущие звуки, или забиралась на колени родственницы, преподающей в консерватории, чтобы посмотреть, как быстро бегают пальцы по белым и чёрным клавишам фортепиано. Когда, будучи совсем малышкой, впервые вышла на пустующую сцену концертного зала консерватории и с колотящимся сердечком смотрела на роспись на потолке, свисающие люстры и главное – ряды кресел для зрителей. Уже тогда, не умея толком формулировать свои мысли и желания, она поняла, её будущее – сцена. Скорее всего, именно в те дни появилась уверенность, что безусловно главным – константой всей её жизни – станет музыка.

Элис Эмон стремилась к тому, чего достигла, к жизни, которая складывалась здесь и сейчас, и не позволила бы никаким обстоятельствам помешать ей. Организму, не желающему приспосабливаться к новым реалиям. Психике, страдающей от перегрузок.

Ничему! И всё-таки Элис понимала – без Пола ей пришлось бы в десятки, сотни раз тяжелее.

Какое-то время после окончания академии Элис и Пол продолжали жить в «студенческой» квартирке в любимом районе Марлебон, довольствуясь небольшими квадратными метрами, пока вопрос переезда не стал по-настоящему актуальным. Они собирались разъехаться, к тому времени дуэт начал прилично зарабатывать. Не баснословные гонорары, но Пол мог себе позволить аренду отдельного жилья, а у Элис такой проблемы не существовало вовсе.