Осколки Хаоса. Восток

Но некто оказался достаточно целеустремлен для похищения безумца и достаточно жесток для покушения на убийство человека, просто оказавшегося не в то время и не в том месте. Холод дурного предчувствия в глубине души Лиоры только усиливался с каждой выясненной деталью. Едва ли дело было в старшем Крае. Отец Клемента и Мирославы был обычным торговцем и занимался преимущественно поставкой ковров и шерсти с юга Империи. Доход имел стабильный, но человеком слыл удивительно спокойным и врагов за свою жизнь ухитрился нажить фантастически мало. Да и к тому же неведомый исполнитель мог найти десяток способов проще, чем нападать на Края в палате его сына, к тому же и дело-то он до конца не довел. Ну и если вдруг кто-то решился бы на убийство в таком месте, то возиться с похищением случайного безумного свидетеля – себе дороже. Шею разрезать, «гасителем» сжечь все следы – и поминай как звали.

Лиора только кивала сыскарю, не ставшему ограничиваться дежурными ответами, – возможно, в надежде на то, что да Сильва решит помочь следствию. Хоть как-нибудь. Благодаря третьей поправке к Уложению о городской жизни все полноправные члены Большого состава Сената и их семьи имели возможность «в пределах собственных сил и компетенций помогать любым городским сыскным и охранным службам в их деле. Если то не противоречит интересам города и его жителей». Род да Сильва, как и большинство городских наследных аристократов, имел место в Большом составе. Сегодня этой поправкой пользовались нечасто, и охранители все равно не были в восторге от вмешательства в собственную деятельность даже с самыми благими намерениями. А потому чаще всего если уж кто хотел помочь в расследовании, то занимался сведением нитей воедино самостоятельно, как «добровольный помощник», и потом уже делился выводами с охранителем, ответственным за расследование.

Лиору такая практика вполне устраивала.

– Могу ли я осмотреть оружие преступления?

Левон, уже немолодой мужчина, не первый год работающий в сыске, переглянулся с напарником и кивнул, не став ничего расспрашивать. Второй охранитель достал откуда-то из глубин кожаного портфеля невзрачную серую коробочку из прочного картона, исписанную по бокам несколькими малопонятными цифрами и буквами. Внутри лежал кинжал.

Лиора осмотрела клинок. Он был самым простым на вид, хотя и из прочной, качественной стали. Достаточно маленький, чтобы можно было легко спрятать, и достаточно широкий для того, чтобы, проникнув в рану, нанести смертельный ущерб. Кончик лезвия был неровно отколот. Видимо, он остался в ране или не выдержал столкновения с какой-нибудь особо жесткой частью одежды Максимилиана.

На оружие не было совершенно никакой магии. Лиора аккуратно стянула перчатку с правой руки и легко прикоснулась к навершию кинжала, проникая в память смертоносной вещи. Картинки прошлого замелькали перед глазами.

Плохо освещенный склад. Полка с оружием. Ножны с мечами, кистени, ножи, тюфяки с одеждой.

Трое мужчин облачаются в одинаковые невзрачные черные штаны и серые рубахи свободного кроя. Приторачивают к широким тяжелым кожаным поясам ножны, распихивают по хитрой системе ремней припасы и амулеты. Чья-то рука оказывается совсем близко – и вот уже с непривычной высоты в половину человеческого роста полупустой склад проплывает мимо. Перед дверью владелец кинжала оборачивается – и теперь хорошо видны и подгнившие деревянные ворота с необычным полустертым узором в виде сплетенных между собой ветвей омелы, и теряющиеся в ночной темноте контуры соседних заборов и серых квадратов зданий. Вокруг царит тишина, нарушаемая только звуками шагов, скрипом ремней да негромким сопением одного из мужчин.

Картинка меняется.

Рука. Тонкая, тощая рука, сжимающая окровавленный кинжал. Край рукава больничного халата, запятнанный кровью.

Видение оборвалось. Лиора тяжело выдохнула, с некоторым трудом возвращаясь к реальности. Чем свежее отпечаток, тем сложнее ей было переключиться с отзвука прошлых событий на происходящее здесь и сейчас. Увы, память вещей всегда была довольно рваной и бессвязной, и цельная картина без большой доли допущений и предположений, как правило, не получалась.