Осколки клана. Том 2

– Нет, секрет пришёл с Ближнего Востока. Касаемо же объяснений. Это, скажем так, современное переложение, – усмехнулась старушка. – Я вам там нарисовал несколько примерных схем размещения объектов для создания классической печати нужного вам действия, настроенной на конкретную живицу. Геоглифика клана Шпакиных, а вторая Глянкиных. Оба, как известно, не удержали собственные секреты… но не гарантирую, что в вашем случае используется именно их глифометрия. Так как не могу знать, какие алгоритмы наносились на контрольные артефакты. В любом случае ищите на территории мелкие металлические объекты. Возможно, заглублённые в грунт.

– С методиками графической глифометрии печатей для кудесников по методам Шпакиных и Глинкиных для размещения печатей я, конечно, шапочно знаком, – буркнул Ланский. – Но геоглифы… С ними мне общаться как-то не доводилось. Я прав, что эти объекты вряд ли размещались вручную, с особым тщанием вымеряя расстояния и углы?

– Ну, если только ваши люди не проворонили у себя под носом совершающихся длительное время странных телодвижений злоумышленника, – ехидно ответствовал Мирослав. – Но на самом деле, скорее всего, артефакт расставляли с расстояния. С помощью духовой трубки, пневматического пулятора или пружинного пулевика. Основная прелесть геоглифической методики печатей, в отличие от обычных кудесничьих способов, в том, что из-за размеров итоговой области в разметке и создании сшельдия совершенно не требуется избыточная точность как в общих глифометрических построениях, так и в исполнении отдельных элементов. Они, можно сказать, сами выравниваются из-за коррективов, вносимых в сшельдия печати из рунных формул, а в нашем случае нанесённых на проецирующие артефакты финальных алгоритмов. Вся прелесть в том, что при правильном нанесении они сами себя транскрибируют в правильную условную формулирующую рунистику, размещаемую поверх сшельдия печати, и автоматом вносят коррективы. Главное, правильно имплементировать реальные рунные цепочки в наилучшую для задания конкретного алгоритма эмблематическую систему символов. Но я думаю, вы понимает, что обратное свёртывание данных систем под нужды простых кудесников невозможно.

– Ну, последнее логично, – понимающе кивнул Игнат и добавил: – Я правильно понимаю, что система с печатями, создаваемыми с помощью этих артефактов, была придумана, чтобы не рисковать специалистами-кудесниками на поле боя? Даже ничего не зная, самый тупой чародей может разбросать, следуя инструкции, выданные предметы, включить и спокойно дождаться нужного эффекта?

– Грубо говоря, всё так и есть! – подтвердил его собеседник. – Как я уже сказал, подобные артефактные разворачиваемые печати пришли к нам с Ближнего Востока, а там совершенно другая жизнь, нежели здесь у нас. Их чародеи, зовущиеся ассасинами, зачастую не умеют ни читать, ни считать, но им это и не нужно, потому как их кудесники-суфии играют роли советников, наставников, учёных мудрецов, философов и политиков, оставаясь людьми сугубо гражданскими и беззащитными в прямом бою.

– Всё это очень интересно, Мирослав. Спасибо за консультацию. Однако, боюсь, что на сегодня нам следует закругляться, – с явным сожалением решил Ланский, который в продолжение всего разговора отслеживал ситуацию в зале.

Его действительно заинтересовал этот разговор, и он не против был бы как-нибудь при других условиях продолжить его. Впрочем, Игнат прекрасно понимал, что вряд ли это случится.

– Согласен, – кивнул его собеседник.

Через несколько минут, когда в помещение вокзала ворвались-таки вызванные чуть ранее жандармы, суета закипела с новой силой. Один из бандитов был мёртв, второго с подтанцовки, порядком избитого и поломанного сознательными гражданами, спешно утащили в служебный паровик.

Женщину-воровку, оказавшуюся на поверку молодым парнем, которого один их служивых опознал как известного щипача и лебежатника Лёлика «Ванильку», знаменитого в районе Казанского вокзала грехом содомии девятнадцатилетнего парня, трогать побоялись. По исцелении ему в любом случае грозила каторга в Злёной Зоне, так что раненому вкололи морфина из полевой аптечки и вызвали по вокзальному телефону хирургический наряд.

Неизвестно, что послужило причиной смерти то ли неверная, усреднённая дозировка обезболивающего, то ли нехорошая грязная колотая рана и огромная потеря крови. Однако прибывшие на место происшествия медики застали уже отходящего в бездну «Ванильку», реанимировать которого посчитали делом бессмысленным.

Не нашли и респектабельного господина, раненого злоумышленниками, пусть даже уходя он и оставил чёткий кровавый след, который прерывался возле следов паромобильных колёс. Впрочем, когда брали показания свидетелей, кто-то всё-таки вспомнил, что на вокзал подвергшийся нападению мужчина вроде бы пришёл то ли с воспитанницей, то ли с падчерицей и оставил её где-то здесь.