Но ее пепельного цвета волосы были перепачканы в крови и грязи. Губа была подбита, на двух пальцах правой руки не было ногтей. Она едва-едва дышала.
Я подбежала к ней и перевернула на спину. Видимых повреждений не было, только лишь наряд годился разве что для помойки. Но не нужно было быть доктором Хаусом, чтоб понять: кто-то напал на нее. И чудо, что она была относительно цела и невредима.
— Эй! — похлопала я ее по щекам. — Очнись, милая!
Она медленно по щелочке открыла глаза и прошептала что-то. Я не разобрала ни слова.
Мне не было понятно, как такая красавица оказалась посреди парка. И мне не было понятно, кто напал на нее.
Но были две вещи, которые я понимала предельно ясно:
— Сейчас придет помощь! — достала я телефон из кармана джинс, набирая номер службы спасения.
Но моя новая знакомая выбила его у меня из рук, схватила за плечи и что-то закричала на своем наречии.
— Не понимаю! — кричала я в ответ. — Объясни, что случилось?! Кто ты?!
Девушка приложила руку ко лбу, застонала и снова потеряла сознание.
Тогда же случилось еще одно происшествие, которому я не придала значение. Жар полностью пропал. И, когда я держала ее руку в своей, нащупывая пульс, мне показалось, что и моя кожа сияет так же, как и ее, но только свет был золотистый, а не серебристый.
И тогда мной было принято, наверное, самое странное решение в жизни. Я не вызвала скорую или полицию, а подняла и потащила ее к себе домой.
— Малыш, — осторожно спросила мама. — Ты уверенна, что все видела именно так?
Я с трудом держала стакан в дрожащих руках. Мне казалось, что происходящее — декорации к фильму-абсурду, а меня записали в главные актрисы, не спросив разрешения.
Дом казался спасительной гаванью, напоминанием о нормальном мире. Мама успокаивала меня, отпаивая семейной микстурой из ромашки и мяты, пока папа в гостиной возился с девушкой, которую я насилу дотащила до дома.
— Я не сумасшедшая, поверь! — всхлипнула я. — Все было именно так! Она уже была такая, когда я ее нашла! На нее кто-то напал! И исчез буквально за мгновение!
Мама смотрела на меня со смесью неприкрытого ужаса и восхищения. Утром я уходила веселая и довольная жизнью на тренировку. Вернулась же под вечер вся взмокшая и растрепанная. Одно дело, когда ваша дочка притаскивает в дом щеночка или котенка. Такое уже бывало не раз, они привыкли. Но вот к тому, что я притащу другую израненную и бездыханную девушку жизнь их точно не готовила.
— С ней все хорошо, — зашел в кухню отец, — слегка треснулась головой, но там небольшая шишка. Перенервничала девочка.
Мы сели за стол. Было время ужина, но есть никому не хотелось. Вся наша семья не понимала, что же делать с девушкой, свалившейся нам на голову точно снег в июне.
— Я пойду распространять ориентировки, — твердо сказал папа, — девочка очень хорошо одета, явно ее ищут.
— Что мы там напишем? — нервно захихикала я. — Она слишком шикарна для нашего захолустья. Уж пусть лучше у нас отлежится.
— Рири, никто ее не гонит. А что до шикарности… Ну, мы можем дождаться ее показаний, — уже не так уверенно сказал папа.
— Боюсь, с этим тоже будут сложности, — пробормотала я, вспомнив щебет девушки на непонятном языке.
Когда родители отвлеклись, я тайком вышла из кухни и одним глазком заглянула в гостиную, где на диване лежала возмутительница сегодняшнего спокойствия. Мы с мамой промыли ее царапины, расчесали волосы и аккуратно переодели в мою старую пижаму с медвежатами.