Осколки небес

— И подглядывала! Гадания, привороты, ворожба, заговоры и магические ритуалы — прямое соглашение с демонами! — запальчиво заговорила Варя. — А демоны врут. Договор с ними запятнает душу, а ещё они выдадут тебя Мастеме быстрее, чем потухнет последняя ритуальная свечка.

Андрей вскинул брови, озадаченный ее осведомленностью.

— А его вообще в преисподнюю спровадят, — насуплено закончила Варя, кивком указав на ангела.

— Это правда?

— Она преувеличивает.

— А вот и нет!

— Человеческая магия не всегда обращается к духам злобы, — возразил Азариил. — Иногда и к свету. Но затруднение не в этом…

— В отступничестве, — припечатала Варя. — Ангел не может восстать против своих, не должен принимать самовольных решений. Каждый недозволенный поступок чреват падением.

Азариил молчал, сжав челюсти.

— И сколько поступков требуется, чтобы пасть? — осторожно поинтересовался Андрей.

Тишина в ответ.

— Зар, слушай, я ценю твое участие, и сострадание, и привязанность, но тащить тебя за собою в ад подло и бесчеловечно…

— Нет никакой привязанности, — жестко оборвал Азариил. — Разговор закончен. Приехали.

Он поднялся с сиденья и протиснулся вперед по проходу.

Автобус действительно остановился, простужено чихнув напоследок.

На улице разбушевалась метель: дома тонули в летящем снежном вихре и походили на пестрые кляксы. Ветер презрительно плевал в лицо хлопьями снега, продувал одежду насквозь и торопил убраться с открытой местности.

Андрей решил не задавать вопросов, хотя главный из них: «Куда идем?» — так и вертелся на языке. Азариил без объяснений углубился в лабиринт улиц, его не волновали ни снег, ни стылый ветер. Варя зябко куталась в свое легкое демисезонное пальтишко, зарывалась носом в шарф, и дрожала как осиновый лист.

— У меня в Муроме крестная живет, — поведала она, стараясь подстроиться под размашистую поступь Азариила. — На Кленовой

— Вряд ли мы направляемся к ней, — отозвался Андрей. — Опасно.

— Теперь всюду опасно.

— Зар! — он ускорил шаг и поравнялся с ангелом, щурясь от падающего снега. — У тебя на мою сестру еще остались планы? Из нее, конечно, получился первоклассный противодемонский щит, и рай в качестве награды — тоже очень заманчиво (вряд ли Азариил оценил язвительность в тоне). Но, может, хватит злоупотреблять ее доверием? Это для вас, крылатых, человеческая жизнь, как разменная монета, а нам жить хочется здесь, на земле, а не в вашей блаженной вечности.

— Я вовсе не умаляю ценности…

— Ой, избавь от занудства! Посадим ее на автобус и отправим домой.

Поколебавшись, Азариил благосклонно кивнул:

— Предложи ей.

— С какой стати?! — не выслушав и половины доводов, возмутилась Варя. — Как молитвы читать, так меня на передовую, а едва шумиха утряслась, коленкой под зад — и топай в свою деревню?

— Наоборот, — опешил Андрей. — Я же о тебе пекусь.

— Не надо обо мне печься, — Варя шмыгнула носом и надулась, плотнее кутаясь в шарф.

— Да мы с тобой едва знакомы, а этот… — Андрей зацепился взглядом за гордо реющую впереди взъерошенную макушку ангела, припорошенную снегом, и понизил голос: — вообще не человек!

— Закончил? — Варя холодно сощурилась. Глаза у нее подозрительно заблестели. Не разревелась бы.

— Ты уже умерла однажды. Мало?

Безжалостные слова хлестнули пощечиной. Варя споткнулась. Азариил заметно напрягся и замедлил шаг. Вокруг ее гибели еще в Москве возник негласный заговор молчания: Азариил избегал опасной темы, а Андрей не выпытывал подробностей и не подозревал, сохранилась ли у сестры хоть тень воспоминаний о коротком пребывании в загробном мире.

И вдруг — сорвалось с языка…

— По крайней мере, я знаю, чего ожидать от смерти, — произнесла Варя натянуто.

— Ты догадывался, что она заупрямится, — прошипел Андрей, буравя угрюмым взглядом ангельский затылок.

— Ее восприятие реальности нарушилось, — ответ прозвучал в мыслях. — Понятие смерти из области абстракции перешло в область опыта, поэтому страх притупился.

— Море по колено? — хмыкнул Андрей.

— Тоже этого не одобряю.

— Вот и отошли ее домой.

— Тогда у Мастемы появится лишний шанс повлиять на нас. Он доберется до Вари и будет истязать, пока не получит тебя. А тебя он не получит, — убежденно заверил Азариил. — Хотя мученическая кончина — самый легкий путь на Небеса, едва ли ты оценишь подобный результат по достоинству.

Подходящего возражения не нашлось, и Андрей скрепя сердце признал его правоту.

Между тем они уже достаточно долго блуждали по муромским улицам. После монументальной и плотной московской застройки местные приземистые домики выглядели несерьезными, даже игрушечными. Автомобили лениво ползали по узким дорогам, устраивая стоянки, где придется: прямо на обочинах, у сугробов. Редкие прохожие сонно волоклись по своим делам, увязая по щиколотку в рыхлом снегу. Метель усиливалась, проглатывая очертания зданий и превращая людей в снеговиков, а от машин и вовсе остались лишь тусклые огни фар.