Осколки. Объединение

Спустя несколько минут поисков, мне удалось отыскать спрятанный под одной из циновок люк. Потянул за веревочную ручку — не поддается. Зачем закрывать изнутри подпол? Едва ли крысы так делают. «Осьминоги»? Возможно. Дверь в этот дом тоже была закрыта.

Я попробовал потянуть ручку люка сильнее, но просто оторвал ее. Придется решать вопрос иначе. Реквием без труда разрубил люк пополам. Под ним оказался лаз, по которому я мог передвигаться, только на четвереньках. Не лучшая поза для встречи с предполагаемым противником. Но и оставлять все как есть нельзя.

Впрочем, выход из сложившейся ситуации имелся. Реквием, разумеется, предпочитал рубить головы, а не доски с бревнами, но придется ему поработать. Как заправский дровосек я громил пол, отбрасывая в стороны обрубки дерева. Как и предполагал — это оказался подпол, для хранения припасов. Не особо большой, но попотеть все равно пришлось.

Работы оставалось все меньше, а противник так и не появлялся. Я уже собирался выдохнуть с облегчением и списать все на грызунов. Но вдруг, когда Реквием в очередной раз опустился на доски, раздался тонкий и пронзительный визг.

Твари так не кричат. Так кричат люди. Голос принадлежал ребенку.

Или это какая-то хитроумная ловушка одной из местных тварей? Я на миг замер в нерешительности, но уже спустя секунду опустил меч, послал «светлячка» вниз и сам спрыгнул в подпол. Пригнулся и сразу же встретился взглядом с широко раскрытыми и полными страха детскими глазами — один темно-карий, другой свето-серый.

Черноволосая смуглая девчушка лет семи забилась в самый угол — еще удар, и Реквием точно задел бы ее. Осознав это, я испугался едва ли не больше, чем девчонка — секунда отделяла меня от самого страшного, что только получалось вообразить. Кровь ребенка на руках не простит себе ни один нормальный человек.

— Спокойно, тебе ничего не угрожает, — я отозвал оружие и броню и показал девочке пустые ладони.

Она лишь недоверчиво зыркнула на меня и вжалась в угол так, как это только было возможно. Я не спешил приближаться, чтобы не провоцировать ее. Наоборот, сделал шаг назад.

Из-под спутанных волос девочка больше смотрела на «светлячка», чем на меня. В ее взгляде все еще читался испуг. Оно и немудрено, учитывая то, что здесь случилось.

— Я тебя не обижу.

Несмотря на все мои старания, ребенок мелко дрожал и никак не мог успокоиться. У детей своя психология, в которой попробуй разберись. А у меня никакого опыта. Своих детей нет, родителей не знал, а в детском доме с нами особо никто не нянчился. И что делать?

Может, нужно просто дать ей время успокоиться?

Возможно, не лучшая идея, но других у меня на данный момент не имелось.

— Подожду наверху. Помни, тебе ничего не угрожает, — осторожно пятясь назад, я выбрался из подпола, и сразу же уперся взглядом в комок слизи с застывшими в ней людьми.

Наверное, «осьминог» таким образом питался. По крайней мере, я не увидел у него зубов, только присоски. Мог ли он ими что-то впитывать? Не знаю и не хочу знать.

Несчастные уже наполовину разложились и являли собой жуткое зрелище даже для взрослого. Страшно подумать, что станет с перепуганным ребенком, если он такое увидит. Скорее всего, в этом месиве сейчас ее родственники. С этим нужно что-то сделать. Но что? Прикасаться к слизи и застывшим в ней телам не хотелось. К тому же, если они внутри нее быстро разлагаются, значит, она токсична.

Убрать этот ужас не получится. Убедить девочку бояться меня где-то в другом месте — тоже. И что теперь? В поисках ответов я то и дело поглядывал на комок слизи, пока меня вдруг не осенило.

Эта субстанция разъедает тела и кости, но при этом лежит на полу, который до сих пор цел. Даже дерево не потемнело. Значит, слизь действует не на все. Может, ее как-то прикрыть?

Я подобрал с пола все циновки, поставил боком стол и кое-как задрапировал весь этот ужас. Вышло паршиво. Нужны еще материалы. Но нельзя оставлять ребенка одного, чтобы искать их. С психикой девочки еще можно что-то сделать, но только если она сама останется в живых.

Кстати, об этом. Вокруг деревни плавали тритоны. Думаю, они боялись «осьминога» и довольствовались падалью. Но теперь они могут учуять его кровь и понять, что он мертв.

Я выглянул наружу и увидел стаю тритонов, которые беззвучно подбирались к двери. Они перли вперед целой толпой, как будто глядя мимо меня. Отступив на несколько шагов так, чтобы в дом через дверь не могли проникнуть сразу все, я приготовился к бою.

К несчастью, девочка решила вылезти из подпола именно в это время. Почему именно сейчас? Теперь придется еще следить за ребенком.

Тритоны уставились на девчонку немигающими глазами. Разинув пасти, они двинулись к ней. Первый упал на пол с разрубленной головой прежде, чем успел переступить порог. Второй получил кованым сапогом в нос и отпрянул, третий лишился половины морды и, заливая кровью все вокруг, вывалился куда-то наружу.