Осколки прошлого

— Любите вы выпрямлять исковерканный мир. — Лоре было противно выслушивать его сдержанные оценки и обтекаемые формулы. Она наконец позволила себе снова найти взглядом Джейн. Лора говорила с девушкой, потому что хотела, чтобы та знала правду. — До своей травмы Роберт Жено был хорошим человеком. Он сражался за свою страну во Вьетнаме. Получил образование благодаря Биллю о льготах для вернувшихся с фронта. Платил налоги. Он скопил деньги, купил дом, платил по счетам, заботился о своей семье, двумя руками тянулся к Американской мечте, и… — Лоре пришлось сделать паузу, чтобы проглотить слезы. — И когда он больше не мог твердо стоять на своих ногах и пришло время его стране позаботиться о нем… — Она повернулась к Мартину: — Такие люди, как вы, сказали «нет».

Мартин тяжело вздохнул.

— Это трагичная история, Мэйплкрофт, но кто должен выписывать чек на круглосуточную специализированную медицинскую помощь? Это три врача в смене, по крайней мере пять медсестер, медицинские инструменты, инфраструктура, страховые выплаты, секретари, уборщики, работники кафетерия, моющие средства, швабры и веники, а теперь умножьте все это на количество психически больных людей в Америке. Вы хотите отдавать восемьдесят процентов своего дохода в счет налогов, как делают в недружественной нам стране? Если да, то, пожалуйста, вы вольны уехать. Если нет, то скажите мне, откуда мы возьмем деньги?

— Мы богатейшая страна в…

— Потому что мы не разбрасываемся…

— У вас! — крикнула она. В зале повисла тишина, которая перекинулась и на сцену. Лора произнесла: — Как насчет того, чтобы мы взяли деньги у вас?

Он только фыркнул.

— Роберта Жено вышвырнули из шести домов помощи под управлением вашей комании. Каждый раз, когда он возвращался, они выдумывали новые поводы его выпроводить.

— Я не имею никакого отношения к…

— Знаете, сколько денег стоит похоронить троих детей? — Лора все еще видела перед глазами своих трех малышей в тот морозный осенний день. Дэвид, шепчущийся с какой-то девочкой по телефону. Лайла, собирающаяся в школу наверху под музыку из радио. Питер, бегающий по комнате в поисках ботинок.

Пах.

Единственный выстрел в голову сбил с ног ее младшего сына.

Пах-Пах.

Две пули разорвали грудную клетку Дэвида.

Пах-Пах.

Лайла поскользнулась на лестнице. Две пули вошли ей в макушку. Одна вышла через ступню.

Другая все еще сидела у Лоры в спине.

Она ударилась головой о каминную полку, когда падала на пол. В револьвере было шесть пуль. Роберт привез его домой в память о службе во Вьетнаме.

Последнее, что увидела Лора в тот день, — это как ее муж упер ствол револьвера себе в подбородок и нажал на курок.

Она спросила Мартина Квеллера:

— Сколько, по-вашему, стоят такие похороны? Гробы, одежда, обувь — да, вы должны надеть на них обувь, — платочки, место на кладбище, аренда катафалка, гробовщики и священник, который благословит мертвого шестнадцатилетнего мальчика, мертвую четырнадцатилетнюю девочку и мертвого пятилетнего малыша? — Она понимала, что единственная в этом зале могла ответить на этот вопрос, потому что сама выписывала чек. — Сколько стоили их жизни, Мартин? Больше ли, чем цена содержания больного человека в больнице? Или эти три ребенка были просто поправками?

Мартин, казалось, потерял дар речи.

— Ну? — Она ждала. Все ждали.

Мартин произнес:

— Он служил. Госпиталь Ветеранов…

— Был переполнен и нуждался в финансировании, — ответила она. — Роберт стоял в листе ожидания Департамента по делам ветеранов год. Он не мог пойти ни в одну психиатрическую лечебницу, потому что ни одна из них не получала государственного финансирования. Обычные больницы отказывались его брать. Он один раз уже напал на медсестру и покалечил санитара. Они знали, что он был агрессивен, но все равно поместили его в дом помощи, потому что больше его держать было негде. — Она добавила: — В дом помощи под управлением «Квеллер Хелскеар».

— Вы! — воскликнул Мартин: многоуважаемый мыслитель наконец-то ее раскрыл. — Вы не Алекс Мэйплкрофт.

— Нет, — она потянулась к своей сумке. Нашла бумажный пакет.

Упаковки с красителем.

Вот что должно было быть внутри пакета.

Тогда, в Калифорнии, они остановились на упаковках с красным красителем, плоских и тонких, размером и весом не более пейджера. Изначально взрывающийся краситель банки прятали в сейфах с бумажными деньгами, чтобы предполагаемые грабители неминуемо испачкались в попытке пересчитать награбленное.

План был унизить Мартина Квеллера перед всем миром, символично запятнав его кровью его жертв.

Лора перестала верить в символы, когда ее детей убил их отец.

Она глубоко вдохнула. Снова отыскала глазами Джейн.

Девушка плакала. Она мотала головой, одними губами шепча те слова, которые ее отец никогда не произнесет: «Простите».

Лора улыбнулась. Она надеялась, Джейн запомнила, что Лора сказала ей в баре. Она действительно была замечательная. И она действительно найдет свой путь.