Осколки прошлого

— Девушка, — Мартин Квеллер щелкнул пальцами, как будто подзывал собаку. — Где Мэйплкрофт? — Он глянул на Лору. — Кофе, два сахара.

Девушка робко начала:

— Доктор…

— Кофе, — повторил с явным раздражением Квеллер. — Вы глухая?

— Я доктор Мэйплкрофт.

Он изумленно на нее поглядел. Подумал. Посмотрел еще раз.

— Алекс Мэйплкрофт?

— Александра, — она протянула ему руку. — Рада возможности встретиться с вами лично.

За его спиной толпились коллеги, Мартин не мог не пожать ей руку. Его глаза, как и у многих прежде, метнулись к ее волосам. Вот что ее выдавало. Кожа у Лоры была почти такой же бледной, как у ее матери, но характерные кучерявые волосы она унаследовала от отца.

Мартин сказал:

— Теперь я вас понимаю. Вы позволили личному опыту сгустить черные краски в вашем исследовании.

Лора опустила взгляд на ослепительно-белую руку, которую держала в своей.

— Как вы интересно выбираете слова, Мартин.

— Доктор Квеллер, — одернул он.

— Да, я слышала о вас, когда была в Гарварде. — Лора повернулась к мужчине, стоявшему справа от Мартина; немец, судя по насыщенно-серому костюму и узкому темно-синему галстуку. — Доктор Рихтер?

— Фридрих, пожалуйста. Весьма рад. — Мужчина не скрывал улыбки. Он уступил место другому мужчине, уже седому, но одетому в модный бирюзовый пиджак. — Позвольте вам представить нашего коллегу по секции доктора Маэса.

— Очень приятно с вами познакомиться. — Лора пожала руку бельгийцу, распаляя очевидное презрение Квеллера. Она повернулась к девушке: — Мы готовы начинать?

— Конечно, мадам. — Та проводила их ко входу на сцену.

Вступительная часть уже началась. За кулисами приглушили свет. Девушка фонариком подсветила им дорогу. Лора слышала гул мужских голосов из зала. Другой мужчина, ведущий, говорил в микрофон — по-французски и слишком бегло, Лора его понять не могла. Она вздохнула с облегчением, когда он перешел на английский.

— Ну что, хватит с вас моей болтовни? Давайте без дальнейших проволочек встретим наших четырех выступающих!

От аплодисментов под ногами Лоры затрясся пол. У нее перехватило дух. Восемьсот человек. Включилось основное освещение. Через занавес она увидела правую часть зала. Зрители, в основном мужчины, стояли и активно хлопали в ожидании начала представления.

— Доктор? — прошептал Фридрих Рихтер.

Ее коллеги по секции ждали, что Лора выйдет первой. Даже Мартину Квеллеру хватило такта, чтобы уступить ей. Она ждала именно этого момента. Ради него она вытащила себя из больничной койки, закончила мучительный курс терапии и усадила себя в те четыре самолета, которые доставили ее сюда.

И все же Лора застыла на месте, на секунду растерявшись и не понимая, что от нее требуется.

— Ради всего святого! — Мартин быстро потерял терпение и уверенно вышел на сцену.

Толпа взревела при его появлении. Они топали ногами. Махали руками. Потрясали кулаками.

Фридрих и Маэс разыграли миниатюру в стиле Лорела и Харди[29], решая, кому достанется честь пропустить Лору вперед.

Она должна была идти. Она должна была сделать это.

Сейчас.

Воздух удушающе сжался, когда она вышла на сцену. Несмотря на приветственный гул и шум аплодисментов, Лора все равно слышала тяжелый стук своей трости по деревянному полу. Ее плечи сжались, голова опустилась. Она почувствовала непреодолимое желание показаться меньше.

Лора посмотрела наверх.

Еще больше ярких огней. Причудливые кольца дыма на перекрытиях.

Она повернулась к залу — не чтобы увидеть зрителей, а чтобы найти Джейн. Та сидела в первом ряду, как и обещала. Эндрю сидел слева, Ник справа, но именно на Джейн было сосредоточено все внимание Лоры. Они обменялись незаметными улыбками, прежде чем Лора отвернулась.

Раньше начнешь — раньше закончишь.

Микрофоны, подобно винтовкам нацеленные на говорящего, располагались напротив четырех стульев, разделенных маленькими столиками. С Лорой распределение мест не обсуждалось, так что она выбрала первый стул. На ее верхней губе выступили капли пота. Лучи света били, словно лазеры. Она слишком поздно поняла, что эту часть ей стоило отрепетировать. У стула был типичный скандинавский дизайн: красивый на вид, он был слишком низким и почти не имел опоры для спины. К тому же он крутился.

— Доктор? — Маэс придержал для нее спинку соседнего от себя стула. Значит, Лора должна была сесть посередине. Она опустилась в низкое кресло, мышцы в спине и ногах свело от боли.

— Да? — Маэс предложил положить ее трость на пол.

— Да, — Лора вцепилась в сумку у себя на коленях. — Спасибо.

Маэс сел слева от нее. Фридрих прошел в дальний конец, стул рядом с Лорой остался пустым.

Она перевела взгляд с направленного на нее микрофона на зрителей. Аплодисменты затихали. Люди потихоньку рассаживались.

Но Мартин Квеллер еще не хотел, чтобы они успокаивались. Он стоял с поднятыми вверх руками, приветствуя публику. Если вспомнить фразу Мэйплкрофт о Геринге, выглядело это странно. Как и его последний легкий поклон перед тем, как наконец занять свое место в центре.

Теперь зрители окончательно успокоились. Затихли последние неловкие хлопки. Свет в зале погасили. Включились софиты над сценой.