Осколки серебра и льда

Должно быть, дело в чем-то другом. Значит, граница ослабла. Конечно! Я ведь победила Невана. Принц потерял потенциальную невесту. Граница становится слабее, потому что Неван слабеет.

Шестое мая

Сплю до рассвета, свернувшись в обнимку с Иррахом под кустом бузины. Мягкий весенний воздух окутывает меня, как одеяло, как объятия старой подруги. Удивительно, почему я не радуюсь своей победе? Неужели до сих пор не осознала, что я сделала? Но и на следующее утро я об этом не думаю. А думаю о пересечении границы. Маленький волшебный волк смог ее преодолеть, а лошадь – нет. Пока нет. Может быть, другие смогут перейти границу со мной, если она и дальше будет слабеть.

– И что такая красивая малышка, как ты, делает так близко к границе? – вдруг слышится чей-то хриплый голос.

Рывком вскакиваю на ноги и приставляю кинжал к горлу незнакомца, прежде чем он успевает что-либо сделать.

– Тот же вопрос я могла бы задать и тебе. Малыш, – дышу через рот, потому что не хочу лишний раз вдыхать его гнилой, кисловатый запах.

Он неловко смеется и поднимает руки, под ногтями которых скапливается ржаво-красная грязь.

– Я просто хотел спросить, не нужно ли вас проводить в ближайшую деревню. Но, видимо, не нужно.

Я отталкиваю его от себя и засовываю кинжал обратно, не сводя с него глаз. Он ехидно ухмыляется мне, покачивая сумкой. Разбойник? Дрожь пробегает у меня по спине, потому что он отталкивает меня, и в то же время я ощущаю слабую связь с ним. В его присутствии что-то сжимается в моей груди, как осколок льда, вонзенный в мое сердце. Человек, должно быть, поражен проклятием Невана. Но почему я это чувствую? Все в Вентурии, похоже, ориентировано на равновесие. Означает ли это, что я благодаря своей победе над Неваном получила больше власти, в то время как он часть своей власти потерял?

– Тебе лучше уйти, – спокойно говорю я и свистом подзываю к себе Ирраха.

Он с тревогой смотрит на волка, потому что в Ауруме таких нет. Но тут его взгляд скользит по серебристому, безупречному меху Ирраха.

– На рынке за него немало деньжат отвалят.

– Больше предупреждать не буду. Разойдемся по-хорошему.

Его глаза вспыхивают, и он насмешливо раскланивается:

– Конечно, миледи.

Иррах бежит за мной, и я не оглядываюсь, но слышу, как мужчина выхватывает нож и бросается на меня сзади. Резко разворачиваюсь и призываю ледяную магию. Здесь, в Ауруме, это делать сложнее, но мне удается превратить витающие в воздухе капли влаги в кристаллы льда и швырнуть их ему навстречу. Все же моя догадка верна. Моя магия возрастает по мере того, как ослабевает Неван.

Он спотыкается и падает.

– Ах, проклятая ведьма, – произносит он дрожащим от отвращения голосом, косясь на мои уши. – Ты, должно быть, из фейри! Только прикидываешься милой девушкой. – Он отползает от меня. – Я расскажу о тебе гвардии. Они тебя на костре сожгут, поганая нечисть.

Я бросаю многозначительный взгляд на его сумку, которая, по всей вероятности, набита ворованным товаром, и насмешливо фыркаю:

– О, я уверена, что гвардия будет счастлива тебя увидеть.

Он чертыхается и бросается наутек. Я не могу подавить улыбку, даже если мне не хочется улыбаться. Хорошо иметь такую власть.

– Эй, девушка, – окликает меня еще один человек.

Я поворачиваюсь и вижу перед собой рыцаря на лошади светло-коричневой масти. Это лошадь моего отца.

– Вас ограбили? Я могу вам?.. – Он останавливается и натягивает поводья своей лошади. – Принцесса Верис?

Да, добраться до замка незамеченной не вышло.

– А вы поверите, если я скажу, что у Верис была сестра-близнец, пропавшая еще в детстве и выросшая как добрая крестьянская девушка?

– Вы принцесса, – благоговейно заключает он, спрыгивает с коня и снимает шлем.

Я подхожу ближе. Узнаю эти рыжие непокорные кудри.

– Элмар? – Племянник Изобеллы, которого я видела в последний раз больше трех лет назад. Ему тогда было четырнадцать, и его только-только представили старшему конюшему.

– Я… я вас… Могу ли я… Ох, небо… Клянусь Мерданой… Да ваши родители будут вне себя от радости!

– Что ты здесь делаешь?

– Король распорядился, чтобы оруженосцы патрулировали границу. Если вдруг вы вернетесь.

Что-то теплое окружает мое сердце, потому что мои родители не отказались от меня. Я никогда не смела на это надеяться.

– Ты можешь раздобыть для меня лошадь? – спрашиваю я. Он открывает рот, протест в его глазах очевиден, и я продолжаю: – Просто лошадь. Хорошо? Никакой кареты. Никакого конвоя.

Путешествие с Элмаром прошло бы быстрее, если бы я не думала то и дело, как отношусь к родителям. Элмар оказался разговорчивым, и всю дорогу мы болтаем. Он рассказывает мне, что все больше и больше жителей Аурума попадают под влияние ледяных осколков. Гораздо больше, чем раньше. Некоторое время я молчу. Наверняка в этом есть и моя вина. Граница ослабла, и, вероятно, теперь поток осколков увеличится.

Элмар не преувеличивает. Люди спорят, крича до хрипоты, дерутся, мародерствуют. Где же мой любимый Аурум, полный цветов, тепла и дружелюбия? Ничего не осталось.