Осколки (СИ)

Кэлен так и не поняла, что её разбудило — то ли теплый солнечный свет, заполнивший комнату, то ли холодная пустота в постели рядом. Пожалуй, все же второе, ибо, не до конца еще даже проснувшись, Кэлен успела, последовательно: расстроиться (на кой-черт оставаться ночевать у девушки, любимой — на минуточку — девушки, если просыпаться все равно приходится в одиночестве?), возмутиться — по этому же поводу, испугаться (что с Карой, где она вообще?), испугаться еще раз (а вдруг Кара уже не здесь, потому что пробудилась чертова Мэйсон?), разозлиться — на Мэйсон, заранее, на тот случай, если она и правда уже заняла место Кары, испугаться снова и уже настолько, что ее, Кэлен, просто вынесло этим страхом из кровати. А в следующий миг в кухне загудела кофемашина. И Кэлен стало грустно. Невыносимо грустно. Ибо Кара не пьет кофе, не любит. Зато Мэйсон жить без него не может. И это значит…

Кэлен вздохнула, дошла до гостиной, заглянула в дверь: Мэйсон в одних трусах действительно стояла возле кофемашины, спиной к Кэлен. Кэлен — надежда ведь умирает последней, не так ли? — решила все же уточнить:

— Мэйсон?

— Еще спит. А что, ты соскучилась по ней, любимая?

— Кара! — кажется, Кэлен вполне могла умереть от счастья и облегчения. Кажется, впервые в жизни она безумно обрадовалась своей ошибке! — Я же вас с тыла не различаю… — подошла, нет, подбежала к рассмеявшейся Каре, обняла, прижалась к ее голой спине, к ягодицам, зарылась лицом в растрепанные светлые волосы на затылке. — Милая, почему ты здесь? Почему я проснулась не от твоих поцелуев нежных, ммм?

— Потому что я решила принести тебе кофе в постель… — Кара повернулась в ее руках, обняла, потянулась к губам. Кэлен подставила щеку:

— Не хочу кофе в постель, хочу в постель Кару.

— А как тебе вариант Кара плюс кофе? Устроит? — чуть отстранилась, и перед носом Кэлен появился бокал с капучино.

— Устроит, — Кэлен приняла бокал, отхлебнула, посмаковала. — Вкусно. И все же, радость моя, на будущее имей в виду, я все-таки хочу просыпаться с тобой. А не с кофе или еще чем-то.

— Учту, — Кара с улыбкой развернула ее спиной к себе, прижала, сама навалилась ягодицами на край столешницы. Прижалась губами к щеке Кэлен. Всего-то — губами к щеке, а Кэлен пронзило, и внизу запульсировало горячо и сладко... Кэлен зажмурилась, сильнее вжимаясь в Кару:

— Долго я спала?

— Три часа. Честно говоря, жалко было тебя будить, но я соскучилась. Вот и решила…

— Правильно решила, милая. Ты еще долго ждала, надо было раньше меня поднять.

— Не надо, — и снова поцеловала ее. — Тебе нужно было отдохнуть. Тем более, время у нас есть.

— Дааа, — Кэлен даже задохнулась от прилившего, накрывшего с головой счастья: у них есть время! Господи, ведь даже не верится, но – оно есть, есть! — Чем займемся, радость моя? Хочешь город посмотреть? — оглядела комнату. — Можно прокатиться по магазинам. Признаться, я бы в вашей гостиной кое-что изменила. Новый ковер здесь явно не помешает. И, по-моему, тут категорически не хватает дивана…

— Мммм… — Кара подняла вверх глаза, сморщила нос. И улыбнулась: — Кэлен, подозреваю, имена нашим будущим детям ты уже тоже придумала…

— Детям? — Кэлен фыркнула. — Обижаешь, милая. Имена я уже даже правнукам придумала…

— Да, как-то я тебя недооценила, — Кара со смехом ущипнула губами кожу на ее шее. — Но по магазинам мне точно бродить не хочется. Ты это Мэйсон предложи, в конце концов, она тут ответственный квартиросъемщик. А меня сегодня больше привлекают разговоры и секс…

Второй раз за этот день Кэлен проснулась от взгляда. Она его, кажется, кожей ощущала, этот настойчивый, настырный даже, взгляд. Кто-то смотрел ей в лицо, пристально, и, похоже, весьма уже продолжительное время. Ну, допустим, кто — понятно. Вопрос, кто именно из двоих? Кэлен чуть приоткрыла глаза, глянула сквозь ресницы:

— Ты кто?

— Нормально, Амнелл. Ты сколько выпила? И когда, кстати, закончила? Три часа дня, а ты все дрыхнешь.

— Мэйсон…

— Ждала кого-то другого, сладкая?

Кэлен зажмурилась, мысленно застонала от почти болезненного разочарования. Получается, ждала. И совсем не ту, что сейчас нависала над ней, Кэлен, заглядывая в лицо. Кэлен поняла вдруг, как не хочется, как невыносимо противно ей видеть Мэйсон. И тут же ее, Кэлен, остро пронзило стыдом: черт побери, Мэйсон ведь не виновата. Не виновата, что она, Мэйсон, не Кара. Не виновата, что Кэлен любит Кару. Она, Мэйсон, по большому счету, не виновата даже в том, что делит с Карой вот это тело. И в том, что она сильнее Кары, а потому Кара, а вместе с ней и Кэлен, вынуждены подстраиваться под Мэйсон, считаться с Мэйсон.