Осколки (СИ)

— Хм… — Илья встал, почесал в затылке, но так и не нашёл в себе сил объяснить, что же его терзает. И потому перевёл тему. — Как мы можем увидеться? Когда? Я могу к тебе приехать?

— Прямо сейчас? — последовал неожиданный вопрос.

— Да! — выпалил Стужин. — Нам нужно поговорить. И ещё…

— Я поняла, что нужно, — тихо рассмеялась Агата, и от этого у него в груди потеплело. — А как же Ксюша? Уже поздно.

— Ч-чёрт. Может быть, я смогу найти няню…

— Ты что, совсем спятил?! — возмутилась Агата. — Вдруг она проснётся, а тут незнакомый человек!

— Тогда приезжай ты! — в отчаянии выпалил Илья. И, конечно, в трубке повисла давящая длинная пауза, во время которой она наверняка решала, как бы потактичней его послать.

— Ладно…

— Что? — Илья замер посреди комнаты. — Ты что… ты правда приедешь?

— Разве ты не это мне предложил? — растерялась Агата, готовая, кажется, вот-вот пойти на попятный и забрать обратно свои слова.

— Это! — заверил Илья. — Сейчас скину адрес. Так ты правда приедешь? — переспросил во второй раз, не веря, что все оказалось так просто.

— Я не пойму, ты хочешь этого или нет?! — возмутилась Агата.

— Я… очень, — сглотнул Стужин. — Приезжай. Пожалуйста. И презервативы купи! Огромную пачку.

— Наглость — второе счастье! Да, Илюша? — звонко рассмеялась Агата.

— Вот-вот. А я — её воплощение. Ну всё! Хватит болтать. Я тебя жду.

Сорок минут до приезда Агаты он бродил по квартире медведем-шатуном. Смотрел на часы, но стрелка как будто увязла в повисшем в комнате напряжении. Чтобы поскорее его убить, Илья расстелил диван. Подумав, что это слишком жирный намёк, сложил обратно. Хотя что уж тут разложенный диван после его просьбы купить резинок?.. Которых у него, Ильи-всегда-готового, тупо не было. Потому что после Агаты никого ему не хотелось, а её затащить в постель не было ни единого шанса! И вот… вот он появился. Нет, диван всё же лучше разложить. Чтобы в него. С порога. Ведь он вряд ли сумеет от Агаты себя оторвать и застелить простыни. Так и возьмёт в коридоре, а это не дело. Куда уж лучше диван.

Тихий звонок домофона взорвался в голове как выстрел. Открыл, ничего не сказав. Замер у двери, облокотившись о стену, будто пьяный.

— Привет.

Как дикарь, схватил её за руку и втащил в коридор. Ничего не ответив на приветствие, набросился на губы. Вдавил в стену, которую только что сам подпирал, зарылся руками в её шикарные волосы. Повторяя про себя: «Это реально, это правда реально!». Что-то хрустнуло. Илья в ужасе отскочил, будто всерьёз опасаясь, что это её кости не выдержали. Зацелованная Агата взмахнула рукой, в которой был пластиковый контейнер с клубникой.

— Шампанское не продали. Поздно. Но, может, у тебя есть? — проказливо наморщила нос.

— Не знаю. Это квартира Миланы. Но я поищу.

— В каком смысле — Миланы? — Агата даже рот открыла.

— Мамы Ксюши.

— Я знаю, кто такая Милана. Хочешь сказать, что ты пригласил меня в её квартиру?

— Эм… Ну я пытался забрать Ксюшу в свою, но из этой идеи ничего не вышло. А что, это какая-то проблема?

— Господи, какой же ты Стужин… Стужин!

— Да что не так?

— Я не могу… хм… с тобой… хм… заниматься любовью в квартире твоей бывшей.

— Да? — Илья, который искренне не понимал, почему с этим у Агаты какая-то проблема, растерянно провёл ладонью по шее. — И что теперь?

— Ну, если я тебе нужна была только в качестве экстренной сексуальной помощи…

— Нет, что ты! Давай… я не знаю… Давай посмотрим кино? — Он опустил взгляд к собственному паху. — Даже если это меня убьёт.

Агата хрипло засмеялась. И это лучше другого давало понять, что ей вообще-то тоже нелегко приходится. Всё ж женщины — удивительные существа. Далось ей, чья это квартира! А впрочем, необязательно ведь заниматься любовью. Видеть, слушать её, касаться — уже хорошо. И говорить, говорить… Рассказать, наконец, о Ксюшкином похищении. Об идиоте-Соколе, которому теперь светило по меньшей мере лет десять.

— Послушай, а ты только инвестициями занимаешься или через тебя можно вывести деньги?

— Можно и вывести, — улыбнулся Илья в темноте и коснулся губами макушки Агаты. — А что? Много надо вывести?

— Не знаю. Родителям на первое время. Маме предложили работу, и они решили уехать. За ужином мы как раз обсуждали, как это все лучше провернуть.

Голос Агаты наполнила грусть. Илья, ничего до этого не знавший о том, что происходит в её жизни, напрягся. Сжал её ладошку сильней.

— Выведем сколько нужно. Это не проблема, — и попытался переключить на другую тему: — Вы только об этом говорили?

— Ещё обсуждали погоду. В Берлине. Ну, знаешь, они переезжают туда. Прикидывали — сразу ли брать тёплые вещи, или к зиме ещё будет возможность пробиться через железный занавес.

Лиса! Знала, к чему он клонил. И специально не поддавалась. Стужин резко сместился и навис над Агатой, зафиксировав её руки над головой. Она хохотнула.

— А обо мне? Обо мне говорили?

— Ну-у-у, было. Да. Не вдаваясь в детали.

— Как это — «не вдаваясь»? — возмутился Илья.

— А что бы я им сказала, если и сама не знаю, что будет?

Ах ты ж чёрт! А ведь и правда. Это он для себя что-то там решил. А её не додумался поставить в известность!