Осколки Солнца

Стараясь никак не проявлять сою нервозность, я безмятежно улыбнулась ирландцу, и стараясь не спешить, пошла вслед за незнакомкой. Та ждала меня у рукомойников, поправляя шляпку перед зеркалом.

— Вы ведь поняли, кто я, мадмуазель, — мягким низким голосом сказала женщина. На французском.

— Высшая.

— Не совсем. Я из младших, хоть и являюсь нынешней главой семьи Вальцер.

— Это возможно? — удивилась я. Почему-то казалось, что в иерархии вампиров обращенные занимали низшую ступень.

— Так получилось. Мой муж погиб, а сын слишком юн, чтобы брать на себя его роль. Не все были этим довольны, но у меня достаточно опыта, чтобы справиться с чем-либо недовольством. В отличие от того же Ракоци.

— Вы… видели Михаила?

— Полтора года назад, в Будапеште. Парижские события наделали много шума. Был практически уничтожен древнейший храм, высшие вступили в открытый конфликт с одним из тайных орденов, погибли главы древних семей. И в центре всего этого — французская девочка, из-за которой Михаил потерял голову. Мой сын сказал, что Ракоци оставил на вас метку. Могу я взглянуть?

Немного помедлив, я все же расстегнула кружевной воротник, и даже не поморщилась, когда прохладные пальцы коснулись моей кожи.

— Жжется. И за всё это время так и не исчезла, — задумчиво сказала вампирша. — А Михаил силён. Когда-нибудь станет даже сильнее своей матери. Жаль, что ему не хватило осторожности и мудрости, иначе бы все не закончилось так печально.

Я резко шагнула назад, застегивая воротник. Вот что за привычка у этой семейки — недоговаривать?

— С Михаилом что-то случилось? Он жив?

Красный огонечек в карих глазах, говорящий о пробудившейся жажде, потух.

— Тот юноша сделал тебе предложение. Почему ты не согласилась?

— Это не ваше дело, мадам.

— Как грубо. Но я понимаю, что ты злишься и испытываешь страх. И всё же пошла со мной. Потому что тебе не всё равно, хотя ты и говоришь себе, что ненавидишь его. Это мне знакомо.

— Он пытался обратить меня против воли. Думаете, я волнуюсь о нём? Глупо. Просто хочу удостовериться, что его больше не будет в моей жизни.

Невеселая улыбка скривила губы вампирши.

— Не будет. В твоей — точно. В Венгрии был суд глав семей, где расследовалось происшедшее. По его результатам Михаил Ракоци был осужден за разрушения храма и действия, угрожающие роду высших. Луи Мартелл стал свидетелем на суде, и выступил против Ракоци. Так как именно Мартеллы являются старейшими высшими во Франции, а Луи стал главой рода, то к его словам прислушались.

Луи… предал Михаила? Поверить в это было очень сложно. И все же… ведь при нашей последней встрече Луи вел себя довольно необычно.

— Но не Михаил привёл в храм людей ордена! — воскликнула я. — Да, он пытался спасти свою мать, но именно Герман Мартелл привёл Эмбера в храм. А сама Истван спровоцировала Лилля, устроив в Париже резню. Михаил здесь не причём.

— И Истван, и Герман мертвы. Так что если всё было действительно так, то ничего уже не доказать.

— Что с ним сделали?

— Обескровили. — Заметив мой непонимающий взгляд, вампирша пояснила: — Высших не сажают в тюрьмы, и совсем уж редко убивают. Но сдерживать тех, кто причиняет слишком много беспокойства или опасен, необходимо. Поэтому используют обескровливание. При обескровливании виновному наносят ранения — не опасные для жизни, но лишающие его сил. Потеряв много крови, виновный впадает в оцепенении, которое может продлиться несколько веков, пока не станет необратимым. Срок наказания обычно гораздо меньше — от десяти до ста лет. Ракоци дали тридцать.

Тридцать лет провести во сне, и проснуться в совсем другом мире. Жестокое наказание. И совершенно несправедливое. Михаил не заслужил этого. Странная, безумная мысль зародилась в моей голове.

— Я ведь тоже могу рассказать этим вашим главам семей, как было на самом деле. Меня послушают?

— Тебя убьют раньше, чем ты успеешь сказать хоть слово, — жестко сказала вампирша. — Ты смертная, и твоя жизнь не имеет цены для древних высших. Но даже если ты сможешь с с чьей-нибудь помощью добиться аудиенции, тебя не захотят слушать. Обвинения были лишь поводом, чтобы убрать Ракоци с игрового поля. Понимаешь? Истван была безумна, и поэтому никому не мешала. А вот её сын… Он много сил потратил на то, чтобы сделать союз Антанты сильнее, и не всем это нравилось. Не все высшие далеки от политики — и часть из них довольно много поставила на мощь Германской империи. И Михаил им был как кость в горле.

Я пустила воду в кране и плеснула на разгоряченное лицо холодной воды.

— Луи приезжал ко мне домой. Он ничего про это не рассказывал.

— Тебе повезло, что он решил оставить тебя в живых. Его просили позаботиться, чтобы от тебя не было проблем. Видимо, пожалел, или подумал, что ещё пригодишься. А может, просто не хотел делать Ракоци своим кровным врагом.

И вправду. Зачем меня убивать, если само время позаботиться об этом?