Осколки света

Это его голос. Воспоминания отдаются эхом. Нет, не воспоминания. Мысли. Пересказывают случившееся. С его стороны. Она сама начала. Как всегда. Настоящая жертва здесь он. Он толкнул ее в угол. А она вырвалась, да с такой яростью! Она всегда была жестокой. Только тупые либеральные элиты никогда в такое не поверят. Сразу встанут на ее сторону. Вечно все встают на сторону женщин. На жертв среди мужчин всем плевать. Если мужчину убивают в парке, никаких хештегов не запускают. А если женщину, так сразу #MeToo и #ЯЗаДжоПерри.

Джо Перри! Я вздрагиваю. Нет, он не убийца. Но тоже по-своему жестокий, хотя никогда этого не признает. И умеет обмануть самого себя. Уже сейчас его воспоминания изменились. Главное – сбить с толку. Госпожа Чаровник хорошо в этом разбиралась. А еще в зеркалах и софитах.

Я заказала еще кувшин замороженной «Маргариты». Айрис нетерпеливо ждала, в ее глазах сверкал свет и отражения.

– Ну?

– Да, неприятный тип. Но мы ввязываться не станем.

– Почему?

Я снова попыталась объяснить. Увиденное в чужих «домах» обманчиво. У всех свои тайны, зачастую неприятные. У этого незнакомца их не больше, чем у остальных. Жена с ним несчастлива. Ну и?

– Так вмешайся! Сделай так, чтобы он ее ценил.

Я вспомнила мистера Дэвиса. Его «дом». Порезы у него на руках. И покачала головой.

– Ты не понимаешь. Не так-то просто…

Врешь. Очень просто.

Внутренний демон прозвучал так громко и четко, словно со мной вслух говорила Айрис.

– Берни, он мерзкий, пялится на нас весь вечер. Отправь его домой, к жене.

– Не могу.

Ложь. Стоило лишь немного переставить зеркала. Не сложнее, чем велеть покупать книги в магазине вместо интернета. Не сложнее, чем объяснить матери: книги о девочках не сделают из ее сына слабака.

Я потянулась за пиццей. Не думала, что задержусь так надолго. Собиралась домой к восьми, поужинать с Мартином. Теперь было уже поздно. Я доела кусочек. А ведь так просто исправить мужчину с дурацкими усами. Надо только…

Я вновь заглянула в его «дом». Дверь к жене закрывалась. Я подошла поближе, включила свет и направила на ее образ. Кстати, ее зовут Марджори. Симпатичное имя. И сама она симпатичная. Может, не так молода, как прежде, зато любит мужа. Да и он ее. Хотя недостаточно. О себе он думает куда больше. Если аккуратно отодвинуть эгоизм и повернуть зеркала к ней… Осторожно намекнуть тотчас вернуться домой – с коробкой конфет, например, – и пообещать исправиться…

Да, очень легко. Видимо, набиваю руку. Никакой тревоги или травмы не осталось. Так, маленький намек: если жене хорошо, то и твоя жизнь наладится. Толика раскаяния. Сработало! Мужчина встал, к большому удивлению друзей – они и смеялись, и кричали ему вслед, – но он остался при своем. А уходя, бросил на меня задумчивый взгляд, словно смутно узнавал. В остальном же ничего особенного, он просто спешил домой.

Айрис улыбнулась и подлила мне коктейля.

– Кто следующий?

– Айрис, так больше нельзя.

– Почему? Ты ведь получила мое сообщение?

– Список имен?

– Ага. Моих тупых бывших. Подумала, ты заглянешь к ним, и… – Она многозначительно закатила глаза. – Сама понимаешь. Покажешь, на что способна. Используешь суперсилу.

– Ну уж нет.

– Да почему?

Я понизила голос:

– Во-первых, я тебе не героиня комиксов. А во-вторых, если мы заглянем к твоим бывшим и они все разом изменятся, кто-нибудь догадается про Вуди!

– А-а, и то верно. Как-то не подумала. – Она отщипнула кусочек пиццы. – Проголодалась как волк! У меня после новой татуировки всегда так. Показать? Ничего противного. – Не успела я ответить, Айрис опустила лямку с плеча и показала свежую татуировку под пленкой. – На память о том, что со мной чуть не случилось. Нравится?

Я застыла. Жаркая волна прокатилась по всему телу с головы до ног. Взгляд застыл на новой, еще розоватой по краям татуировке Айрис. От страха закружилась голова, перехватило дыхание.

Гирлянда листьев в форме сердца и крошечных остроконечных цветов над двумя словами, написанными изящным девичьим почерком.

– Паслен сладко-горький, – пояснила она, показав на гирлянду. – Прекрасный, но ядовитый.

Только взгляд мой приковали не цветы, а слова под ними – слова, которые Грейс Оймейд швырнула мистеру Д. в лицо у спортивного поля в день, когда взросление направило на меня ослепительный свет своих софитов и отняло мою силу.

Больше никогда.

3

Пятница, 1 апреля

Воспоминания глубже слов. А стыд – еще глубже. Зеркало, отражающее зеркало, создает бесконечный тоннель образов, и мистер Дэвис, увидев их, провалился туда, куда даже я не могла проникнуть.