Осколки тебя

— Я не слышу, как ты что-то говоришь, поэтому делаю обоснованное предположение, что ты киваешь. Итак, ты сидишь там без дела, ешь пищу, которая совершенно не питает твой мозг, пьешь вино до полудня и не моешь голову.

— Права по всем пунктам, — ответила я.

Кэти вздохнула. Я знала, что она вот-вот бросит трубку.

— Итак, вернемся к моему предыдущему заявлению. Возьми себя в руки. Сходи в поход. Научись делать компост. Займись садом, потому что ты наверняка сейчас позволяешь ему увядать и умирать.

— Мне нравятся увядшие и мертвые вещи, — возразила я.

— Ну, выбирай. Либо увянут и умрут цветы в твоем саду, либо твоя карьера.

Я надулась, потому что Кэти была права.

— Я не собираюсь вникать в причины, почему ты сейчас в таком состоянии, потому что своим скальпелем восстанавливаю мозги, а не вырезаю их, но думаю, что отвлечение пойдет тебе на пользу. Как твоей способности писать, так и возможности заработать диабет или цингу от отсутствия в рационе настоящих питательных веществ.

Я покосилась на обратную сторону шоколадной плитки.

— В шоколаде есть питательные вещества, — пробормотала я.

— Так, ладно, мне пора привести себя в порядок. Прими ванну, отложи в сторону чипсы и в третий раз повторяю, возьми себя в руки.

Высказавшись, Кэти повесила трубку, потому что никогда не умела правильно прощаться. И вообще не любила светских любезностей.

Опять же, вот почему мы были подругами.

Я посмотрела на обманчивое небо, сверкающее озеро и задалась вопросом, смогу ли пережить этот жизненный этап и что, черт возьми, со мной было не так, поскольку я завидовала Эмили, завидовала, что ее жестоко убили и ей больше не нужно иметь дело с реалиями жизни.

Потому что, несмотря на солнце, озеро и уютный коттедж, мои демоны прокрались внутрь. Голодные. Обычно они питались моими историями и насыщались ими. Но сейчас они были голодными.

А голодные демоны никогда не будут послушными.

~ ~ ~

Я решила все-таки последовать совету Кэти. Вроде как. Но я не собиралась идти в поход. Не настолько я была в отчаянии. Пока.

Вместо этого я решила заняться своими вещами. Я направила фургон с вещами по подъездной дорожке, ругаясь на грузчиков всеми известными мне вариантами ругательств, когда они пригрозили вывалить мое барахло на подъездной дорожке, потому что сомневались, что смогут развернуться у коттеджа. К счастью, я была почти такой же страшной, как мои книги, поэтому двое громил, перецарапав напрочь свой фургон, все-таки добрались до хижины, разгрузили мои вещи и сумели уехать с хорошими чаевыми и живыми-здоровыми.

Распаковав только четверть того, что я посчитала необходимым взять с собой из Нью-Йорка, я поняла, что жестоко ошиблась. Все мои вещи были дорогими, модными и выглядящими совершенно смехотворно в этом уютном маленьком домике. Какое дурацкое слово. Но я не смогла придумать ничего лучше.

Я, автор международных бестселлеров, и не придумала слова получше.

Я позвонила по одному из номеров, оставленных риэлтором, чтобы передать свои вещи местной благотворительной организации. Меня удивило, что в таком маленьком городке было что-то подобное. И еще я обрадовалась. Мне нужно было убрать из моего домика все это нью-йоркское дерьмо. Оно омрачало и загрязняло пространство, которое, как мне казалось, я ненавидела. Я ведь не являлась поклонницей интерьера в природном стиле и богемных подушек. Я любила черный цвет, четкие линии и дорогие вещи. Но на деле оказалось, что нынешней версии меня, потрескавшейся и близкой к развалу, нужен был уютный диван, небольшое пространство и винтажные штрихи.

Тем не менее все свои книги я решила оставить и засунула их среди книг Эмили. Единственное, что, по моему мнению, делало нас похожими. Мы обе избивали свои книги, пожирали их. Любили их настолько, что портили.

Да, единственное, в чем мы с ней были похожи.

Я не могла оставаться в доме среди своих отравленных Нью-Йорком вещей. Так что решила вернуться в город, когда скачала себе книгу рецептов и составила список продуктов без кукурузного сиропа с высоким содержанием фруктозы.

Сегодня на улицах было больше людей; может быть потому, что светило солнце, а это редкость в этом штате. Видимо люди пользовались возможностью погреться в его лучах. Я была одета в черное с головы до ног, в самых больших солнцезащитных очках, которые смогла найти и в бейсболке из искусственной кожи, из-под которой выбивались волосы.

Мне не нравился солнечный свет.