Осколки тебя

Год назад у меня была семья, которой я могла бы позвонить. Отец, которому можно позвонить, но его болезнь быстро прогрессировала. Безжалостно. Так что, даже если бы я позвонила ему и сказала, что едва не умерла посреди леса, первое, о чем бы он спросил: «А вы кто?»

— У меня есть подруга, — продолжила я. — Она врач. Ну, точнее нейрохирург. Но я уверена, что она поймет основы строения лодыжки.

Я не стала говорить, что Кэти не придерживалась тех же моральных принципов, что и Кэрри, и была щедрее на список лекарств в рецепте.

— Я позвоню ей.

— Она в городе? — спросила Кэрри, держа сотовый телефон, но не вкладывая его в мою протянутую руку.

Я стиснула зубы.

— Она в Нью-Йорке.

Кэрри взглянула на часы.

— Она сможет добраться сюда не раньше завтрашнего дня. У вас есть кто-нибудь, кто живет поближе?

Я уставилась на телефон, который Кэрри держала в заложниках. Даже если это был ее телефон. Даже заключенные имели право на один звонок.

— Нет.

Кэрри посмотрела на меня на удивление жестким взглядом.

— Ну, уже поздно. Я все равно живу наверху, и хочу, чтобы с вами был кто-нибудь рядом, просто на всякий случай. После подобной травмы вы все равно не сможете много двигаться в течение трех недель.

Прежде чем я успела возразить на все, что она только что сказала, Кэрри посмотрела на мужчину, все еще молча сидевшего в углу.

Я подумывала о том, чтобы попросить Кэти отпроситься с работы на три недели, но это примерно то же самое, что предложить ей снять с себя скальпель. Она смогла бы приехать только в том случае если бы мне отгрызла ногу, к примеру, горная пума. Вот тогда бы Кэти посчитала это достаточно веским поводом. А вот вывихнутая, и даже не сломанная лодыжка? Нет. Никто другой тоже не захочет приехать. Кроме того, я сама не хотела видеть кого-то еще. Меня пробирала дрожь от одной только мысли об этом.

— Я справлюсь, — выдавила я сквозь стиснутые зубы.

Кэрри нахмурилась.

— Нет, вы живете в коттедже Эмили, а он достаточно изолирован. Плюс приближается зима. Вы не справитесь, неважно, насколько крутой вы себя считаете.

Беспокойство этой женщины чертовски раздражало. Я задумалась, как нагрубить ей за короткое время так, чтобы она возненавидела меня настолько, чтобы отправить умирать в мой домик, потому что я не смогла бы достать бутылку с водой даже если от этого будет зависеть моя жизнь. Но нет, то, что тебя ненавидит городской врач, было почти так же ужасно, как то, что тебя ненавидит городской бармен.

— Уверяю вас, моя способность справляться с болью, не полагаясь на других, удивит вас, — сказала я ей.

Кэрри вскинула бровь.

— У вас нет друзей поблизости?

Я покачала головой. Полное одиночество в моей ситуации напугало бы многих людей. Но не меня. Мне все нравилось. Не считая того, что споткнуться в лесу означало верную смерть, если поблизости не бродили дьяволы-бродяги.

— Ну, Сент может присмотреть за тобой, — наконец сказала Кэрри.

Желудок необъяснимо сжался при одной мысли об этом. И дело было не в том, что мне придется полагаться на другого человека, если уж на то пошло. Дело было в нем и только в нем. В его молчании, его присутствии, в том факте, что именно он спас мне жизнь. Мне не нравилось то, что я теперь была у него в долгу и мне определенно не нравилось то, что Сент, казалось, околдовал меня.

— Не выйдет. — Он произнес эти слова хрипловато, но твердо, таким тоном, с которым мало кто стал бы спорить.

Я собиралась возразить, но Кэрри заговорила первой, вздернув подбородок и заострив взгляд.

— Ты — ее ближайший сосед, — сказала она.

Ах, неуловимый ближайший сосед. Марго была права. Этот парень никогда бы не испек мне кексы.

Мужчина не смотрел на нее. Вместо этого он смотрел на меня, сложив руки, и выглядел так, будто изо всех сил старался, чтобы я упала замертво. Сам виноват, он был единственным, кто не дал этому случиться.

— Ты должен ей помочь. Присмотреть за ней и убедиться, что у нее есть запас дров.

— В этом нет необходимости, — быстро сказала я. — Я сама что-нибудь организую. Я вполне способна на это.

Наверняка на Amazon есть опция Prime для дров. Или я бы нашла, что сжечь. Не книги. Я скорее отрублю собственные конечности и зажарю их, чем сожгу книги.

Кэрри перевела взгляд на меня.

— Как я уже говорила, ваша лодыжка не сломана, но у вас довольно серьезное растяжение связок. Вам нужно восстановиться после легкой гипотермии. Вы останетесь здесь на ночь, без протеста.

Последнюю часть она произнесла твердо, как будто чувствовала, что я собираюсь снова запротестовать.

— Не вижу смысла оставаться, если я не умерла, — съязвила я. — И когда мне не дают сильные и действенные препараты.

Кэрри подняла бровь, глядя на меня, но повернулась к Сенту.