Осколки тени и света (СИ)

Загремел и заскрежетал засов. Темный швырнул в меня свой плащ комком и развил бурную деятельность по навьючиванию на себя остального добра. Я так ошалела от невиданной щедрости, хотя просила только штаны, что Ине уже нагрузился рюкзаком, а я все еще стояла. Тогда некромант, буркнув что-то гадостное, сноровисто завернул меня в плащ, как начинку в пирожок, накинул мне на голову капюшон, а меня – себе на плечо.

Бойтесь своих желаний. Не мечтайте быть рюкзаком. Оно, конечно, приятно, когда тебя несут, но вечно болтаться головой вниз…

Щелкнул, размыкаясь, последний запор, охранный контур подсветил каменный порожек с цепочкой знаков – единственное, что я могла видеть из-под закрывшего мне почти все лицо капюшона – и пригас. Небольшая дверь, прорезанная прямо в воротах, с жутким скрипом открылась.

– Где ты это взял? – изумился страж ворот, поименованный Лодвейном. Однозначно – вампир.

– На кладбище. Где ж еще.

– Отнеси обратно и зарой!

– Мне лень.

– Зачем оно тебе… такое?

– А это теперь моя путеводная звезда.

– Надолго?

– До Светлого леса. Ну или пока не протухнет.

– Судя по запаху – уже. Да и сам ты…

Я подозрительно принюхалась и молча согласилась. Попахивало вполне ощутимо. И от меня, и от некромантского плаща, и от самого некроманта. А я и не замечала, пока не напомнили. Дожилась… Каких-то два дня, а я стала такой непритязательной.

– Конура твоя свободна. Сейчас салагу отправлю воды натаскать, – смилостивился вампир, отходя в сторону.

Нас пустили к людям. Плюс ко всему я узнала, как еще называют калачу.

_______________________

[1] Некроформа, или боевая форма – трансформация, позволяющая некроманту наиболее эффективно пользоваться силой грани. Сугубо индивидуальна. Существует негласное правило, что некроформа – и есть истинный облик некроманта. Доступна темным магам с уровнем дара первой категории и выше.

Глава 17

Тен-Морн… Тен-Морн… Имя, скорее фамилия, хорошо ложилась в такт шагам темного. Тен-Морн… Тен-Морн… Как маятник.

Ииинеее…

Некромант дернулся, и как клещами щипнул меня за мягкое. Я дернулась тоже. И пискнула.

– Оно живое! – удивился невидимый мне вампир.

– Думал, я мертвяка к живым притащу?

– От тебя всего можно ждать.

Тут я была согласна. Всего. У меня фантазия пасовала представить это все. Зато не мешала мечтать об упомянутой Лодвейном воде. Как бы так изловчиться и отхватить помывочную емкость первой? Сильно сомневаюсь что то, что назвали конурой, оборудовано ванной, но сойдет и бочка, лохань, таз…

– Это ты округу на дыбы поднял? – бухтел вампир. – Устроил светопреставление. Контур чуть не лег. А у меня все выжатые до дна после вспышки в Эр-Дай.

– Контур не мой, проблемы не мои. И не лег же.

– Не лег потому, что подпирали.

– Чем, если все выжатые?

– Что к утру встает, тем и подпирали! Гад ты, Тен-Морн, первостатейный. Тебя когда ждали? Два дня назад.

– Вы меня жда-а-али? – протянул некромант.

Будь я на месте вампира, каланча бы уже челюсть собирал. Это ж надо, с такой интонацией спросить! Тьма хранящая, да со мной он просто душка.

Так и придушила бы! Дверной косяк чудом разминулся с моей головой. Я полюбовалась на темные доски пола, ножки лавок и столов, потом на ступеньки и край перил с красивыми резными столбиками, а потом оставшийся где-то внизу вампир окликнул:

– Надеюсь, ты эту свою звезду не под Эр-Дай подобрал?

– А что такое? – некромант замер вполоборота, опасно балансируя на последней ступеньке.

– А то ты не знаешь, что значит полная зачистка.

Стало тихо. Судя по ощущениям, вампир и некромант играли в гляделки. Про это и я знала. Такие вещи, как полная зачистка и надзоровская кодировка по классу опасности, первое, что усваивает живущий, попадая за линию карантина. При полной зачистке от поселения, неважно каких размеров, оставалось что-то вроде той пустоши, где меня за ноги хватали. Охранный контур, защищающий от не-живого и не-мертвого извне, превращался в ловушку, замыкая восставших внутри вместе с теми, кто все еще жив. Заражен или нет, неважно. Если принято решение о зачистке, таких остаются единицы, ради которых никто не будет рисковать. Но в Эр-Дай был темный всплеск, не мор. Или я чего-то не знаю?

– Ты воды обещал, – напомнил некромант.

Ступенька осталась позади, снова был пол, почище, чем до лестницы, дверь, в которую, судя по следам внизу, часто и долго стучали ногой, порожек с трещиной и, внезапно – циновка с орочьим орнаментом.

От резкой смены положения на миг стало темно в глазах, а потом резко светло – этому поспособствовала зажженная темным свет-сфера и сдернутый с моей головы капюшон.

Комната была небольшая со стандартным набором средней гостиницы: кровать-кресло-шкаф, в углу, у закрытого глухими ставнями окна – стол и еще кресло. Справа от входа – дверь, ведущая в подобие ванной. Спящий на ходу здоровяк орчанских кровей притащил два огромных ведра, шумно опрокинул в емкость и так же, не открывая глаз, удалился.

– Десять минут, – сказал темный, падая в кресло у кровати, и я рванула к круглой и высокой, больше похожей на бочку, ванной с водой, на ходу избавляясь от плаща, платья…