Осколки. Возьми меня за руку. Любовь по чертежам

Не вникая в смысл, по каким-то особым интонациям улавливаю вопросы, мычу неопределенно в ответ. Можно расценить и как «да», и как «нет» – нужное подчеркнуть. И кажется, еще ни разу не прокололась. А в голове одни и те же мысли, которые вытесняют все прочее.

Неужели это реально? То, что папа ушел. Насовсем. Собрал вещи и просто ушел, без долгих разговоров, без выяснения отношений, поставив нас перед свершившимся фактом и не дав возможности не согласиться.

Получается, наше с мамой мнение, наши желания вообще ничего для него не значат. Совсем ни чуточки, ни капельки. Сам придумал, сам решил, а мы ни при чем, вот нисколько. Разве это правильно?

Почему-то именно сейчас приходит отчетливое понимание, что каждое твое действие, даже незначительное, отражается не только на тебе, но и на ком-то еще. Сильнее всего на том, кто оказывается поблизости. А уж значительное – тем более.

Вот, например, если я сейчас остановлюсь, без причины, просто в голову пришло, то и Игорьку придется остановиться. Или сильнее потянуть меня за руку, чтобы сдвинуть с места. И он обязательно спросит: «Что это с тобой?», хотя в данный момент и не собирается ничего подобного делать, и не предполагает, что придется.

А папа хоть чуть-чуть думал, как отразится его поступок на нас с мамой? Что почувствуем мы? Мне кажется, нет. Какое дело до других, если ты для себя всего важнее? Я же тоже в первую очередь думаю о себе, а об остальных… обычно совсем не думаю.

Не думаю о маме, когда задерживаюсь и понимаю, что надо бы ей позвонить, предупредить, но мне неохота, не вижу поводов для волнения. Ну что со мной может случиться?

Не думаю о Вишне, которая носится со своей вымышленной любовью как с писаной торбой. А ведь для нее она реальна, по-настоящему реальна. Ее чувства и переживания – все живое.

Не думаю об Игорьке, который рассказывает о чем-то для него важном, а я не слушаю – голова занята совсем другим.

А ведь я надеялась: буду с ним – и все ненужные мысли отступят. А получилось наоборот. Это Игорек где-то там вдалеке. Он приближается, только когда начинаем целоваться.

Игорек с силой притискивает меня к себе, приникает к губам, нетерпеливо и жадно. Существую лишь осязанием, тону в горячей волне. Да только недолго. Опять меня выбрасывает на поверхность, как пробку.

Мысли все перебивают, даже поцелуи превращают в мерзко-нелепую смесь движений, тактильных ощущений и слюней. Тут же появляется осознание: Игорек не просто меня обнимает, он лапает мою задницу. Его плотно прижатые ладони медленно скользят вниз, пальцы судорожно сжимаются. А я едва не подпрыгиваю. Меня передергивает, до мурашек. Это не возбуждение. Это отвращение. Понимание, что нет тут никаких эмоций, никаких чувств, только гормоны и физиология, а Игорьку в принципе без разницы – чья, главное – задница.

– Э! Не слишком зарвался?

Отталкиваю его, а Игорек в ответ хмыкает, надувает губы и сопит возмущенно:

– Ну чё ты… как маленькая?

Убирает руки за спину, но во взгляде прежнее томление, не спрячешь. А он и не пытается, предлагает:

– Пойдем ко мне. Домой. У меня сейчас никого нет. Родители свалили в гости, теперь долго не явятся. А даже если явятся, все равно в таком виде, что им уже ни до чего. – Он неосознанно прикусывает верхнюю губу, и та блестит влажно. – Пойдем, а?

– Зачем? – нарочно спрашиваю и жду, что Игорек ответит.

Он, конечно, не решается сказать прямо, только произносит мое имя, таинственно и многозначительно, и тупо лыбится. Старательно транслирует мимикой и взглядом: «Будто сама не понимаешь?»

Я понимаю. Точнее, прекрасно знаю с самого начала. А Игорек – нет. Не знает. Ничего. Все прочее для него не имеет значения. Ему даже в голову не приходит, что мои мысли могут быть заняты совсем другим, что меньше всего сейчас я думаю о том, как расстаться с моей никому не нужной девственностью.

– Агата, – теперь он почти пропевает мое имя, с придыханием тянет «а». Сразу следом тянет руку. Фантазия уже разгулялась. Гипнотизирует взглядом: «Ну, соглашайся! Скажи: “Да. Да. Да!”».

– Да пошел ты.

Пытаюсь уйти, но он вцепляется в локоть, рывком возвращает к себе. Еще и другой рукой обхватывает, опять старается прижать. Не обращает внимание на мое сопротивление. Нет. Воспринимает его по-своему.

– Ну ладно, поломалась для виду. Я оценил. Может, уже и хватит?

Вот урод. И все это свидание изначально планировалось с единственной целью. Чтобы зря не пропал момент, пока предки в отъезде, пока квартира пустая, пока весна и Агата созрела и, конечно, не будет против. А зачем она еще нужна такому взрослому и серьезному Игорьку? А зачем он мне нужен?

– Ты только потому со мной и встречаться начал, что решил, будет легко в постель затащить?

– А на фига еще встречаться? – Игорек выкатывает глаза в праведном негодовании, смотрит снисходительно, как на недоразвитую. – На звезды, что ли, вместе смотреть? Типа погулять, поболтать – и все. Дальше поцелуев – ни-ни. Мне чего, двенадцать? Или у тебя принципы? До свадьбы не давать. Так сразу предупреждать надо, – негодует еще показательней. – Чтобы я на тебя время зря не тратил.