Осколок

Идти по дороге до озера было легко и приятно. Тучи с ночи так и не покинули неба, но уже не грозили пролиться дождём. Легкий тёплый ветер умиротворяюще шуршал листвой, и опасения нарваться на гоблинов потихоньку растаяли. Далековато было отсюда до топей, да и при свете дня, на ровной дороге, близ поселения эти тревоги казались несущественными.

Шли молча. Каждый думал о чём-то своём. Далур по обыкновению изредка что-то ворчал в бороду, да с досадой щупал неполный ряд зубов. Адрей нетерпеливо шёл впереди всех и останавливался лишь чтобы подождать отставших. Арди жевала шкуру солонины и усмехалась каждый раз, когда тот прибавлял шаг и отрывался от отряда.

Молчун с мрачным видом тяжело переставлял ноги, его слегка шатало. Он то и дело сбивался с ритма шага и отставал.

— Может, привалим, а? — Далур внимательно посмотрел на Молчуна и снял окольчуженную перчатку. — Н-да. Как я и говорил. Горит, — дварф убрал руку от лба человека. — Так бывает от наших снадобий, но обычно быстро проходит. Часа два посидим, и отпустит. Ну, должно отпустить, нашему брату столько хватает. Вам же, даже сказать не берусь.

— Идём, — чуть невнятно ответил человек и упрямо пошёл дальше. Походя он качнулся и врезался в плечо дварфа.

— Погоди, — Далур заглянул в свой мешок и вытащил небольшой свёрток, перехваченный кожаным шнуром. — Вот это пожуй, — он протянул в открытой ладони маленький прозрачный шарик янтарного цвета.

— Что это? — Молчун недоверчиво уставился на протянутую руку.

— Смолка деревца одного горного. Перемешана кое с чем, да вымочена ещё кое в чём, — дварф не хотел отвечать и лишь отмахнулся. — Чуть сил добавит и жар ослабит. Тебе большего и не надо. Жуй давай смелее, раз останавливаться не хочешь.

— Странно, — Молчун с задумчивым видом разжевал шарик. — Чуть язык щиплет, но вкуса нет. Я-то учёный уже, ждал худшего.

— Так — плохо, сяк — тоже плохо. Жуй усерднее, лучше станет, — чуть обиженно проговорил Далур и закинул мешок на спину.

Спустя несколько часов они дошли до вытоптанного берега лесного озера. Здесь стояли несколько деревянных домиков, на берегу сиротливо лежали выволоченные на берег рыбацкие лодки. Они лежали и смотрели вверх своими чёрными животами, брошенные и жалкие. Несколько покачивалось на воде, привязанные к недавно отремонтированному причалу. Тёмные, серо-стальные волны, одного цвета с осенним небом, плескались о свежую и крепкую древесину.

— Часа через два стемнеет. Может, тут заночуем, в одном из тех домиков? — Арди с тоской посмотрела в сторону строений. Они выглядели совсем небольшими и хлипкими. — Всяко безопаснее, чем в лесу, да и сухо будет. Вдруг дождь. Тучи-то вон какие.

— Каждый час на счету. Идти надо, — Адрей переминался с ноги на ногу шагах в пятнадцати. — До темноты ещё немало пройдём.

— Я согласен с ним, — Далур кивнул в сторону Адрея. — Из-за Молчуна не остановились, так теперь из-за крыши над головой встанем? Ну намокнет, да и хрен с ним. Давай дальше топать.

— Пошли, — жар ещё не покинул тело Молчуна, и теперь на его потном лице застыла маска отупляющей усталости. Его качало сильнее чем днём, но мужчина упрямо нагнул голову. — Палец бы отдал, чтобы прямо сейчас лечь спать. Но пошли.

— Как бы голову отдать в лесу не пришлось, — едва слышно пробормотала девушка, а затем добавила громче: — Хрен с вами. Куда все, туда и я.

— Вот это дело! — Далур взял у Молчуна заплечный мешок и закинул на себя. Человек возразил было, но почти сразу сдался и пошёл, внимательно смотря под ноги.

Отряд, вымотанный за последние сутки, еле плёлся. Молчун казалось вот-вот упадёт, но так казалось последние полтора часа, а мужчина всё переставлял шаг за шагом уставшие ноги. Один Далур шёл легко и бодро, словно только встал с постели. Дварфийская выносливость давно вошла в легенды и о ней слышали даже те, кто этих самых дварфов в жизни ни разу не видел. Пасмурный вечер медленно сгущал сумерки под ещё не облетевшими кронами деревьев. Они шли, пока не стало совсем темно. Невольно в голове стали оживать события прошедшей ночи. Далур с опаской всматривался под каждый куст и держал руку на топоре. Горло стало пересыхать, а вдоль позвоночника заструился холодный пот.

— Предлагаю заночевать здесь, — Далур указал на небольшую площадку, где едва угадывался толстый ствол упавшего дерева и огромный валун. — Молчун вообще непонятно как ногами шевелит. Находились за сегодня, хватит!

— Знать бы где это — здесь. Не видно же нихрена всём кроме тебя бородатый. Но согласна! — буркнула Арди, таращась в темноту.

— Значит, встаём.

Молчун побрёл к тёмной громаде валуна и тяжело прислонился к нему. Мешок упал на землю и через мгновение измученный человек сполз спиной по замшелому камню. Голова упала на грудь и Молчун застыл.

Далур скинул мешок рядом с человеком, снял с пояса топор и направился к поваленному стволу. Дварф поплевал на руки и споро, в несколько ударов, отсёк пять больших ветвей и принялся отламывать от них сухие ветки помельче. Холодок не покидал спины и дварф пытался отогнать непрошенные мысли, сосредоточившись на хрустящем сушняке под пальцами.