Осколок

— Прибился, значит, к небольшому монастырю, — Адрей тепло улыбнулся и продолжил. — Они мне хлеб и крышу дали. Не бесплатно, конечно, приходилось много работать. А когда не работал, врачеванию немного учили, да делу ратному, — заметив недоумение в глазах Арди, сказал: — А как ты думала? В монастырях частенько что-то ценное есть для грабителя. Даже если окромя зерна и старых книг там не сыскать ничего, всё равно лезут. Да разве объяснишь… Старшие местные, не будь дураками, подле себя и держат братьев при оружии. Вот у них и учился. А сюда приехал Гарона повидать, он всегда был ко мне добр. Да и просто потянуло побывать в месте, что когда-то было домом. Думал недельку погостить и обратно. Домой. Люди там хорошие, мне их уже не хватает. Последнюю ночь не спал даже. Шёл до рассвета, всё торопился. Как в селение зашел — сразу к Гарону. Тут он меня и огорошил. Простая история. Простая и короткая.

— Веришь в монастырские учения? — с лёгким вызовом спросил Молчун.

— Я верю, что если люди добры и к тебе, и по своей натуре, то им нужно ответить тем же. И что хорошо иметь место где тебе рады, независимо от того, какой там уклад жизни, — спокойно глядя в огонь ответил Адрей.

Молчун сплюнул в сторону и устало закрыл глаза.

— Ну а ты? — Адрей уставился на Арди. — Теперь твоя очередь. Давай, рассказывай, всё честно.

— В моей истории не так много добра, — Арди кисло усмехнулась. — Смотри, ещё можно передумать.

Она некоторое время смотрела на Адрея, пока тот ободряюще не улыбнулся.

— Служанкой я была. Лет пятнадцать тому назад. Ещё совсем сопливой. В обычном трактире средней паршивости далеко-о на юге. Таких по стране сотни, — она усмехнулась. — Сильно пьяным подносили три части воды и одну часть пива, а если бы мясо так сильно не пахло чесноком и уксусом, тебя бы вывернуло от его аромата. Свежайшее, как говаривал елейным голоском своим гостям хозяин. Публика под стать.

— Зачем осталась в таком гадюшнике? — недоумённо спросил Адрей.

— А что делать? Соседей добрых не было. Кушать хочется, да и спать лучше на соломе под крышей, чем в грязи под кустом. Зимой-то особенно, можешь поверить. Пробовала. Ну и конечно-же лучше, чем вечным сном в канаве. Два года я там как-то продержалась. Ну прямо мечта, а не жизнь. Мрази всякой подносить пойло, да задорно взвизгивать, когда очередной гость, — она брезгливо сплюнула, — щипал за жопу или лапал. В тот вечерок, благослови его Держатели Мира, один был особенно рьян. Только и делал что гонял меня за добавкой или какой ещё жратвой. И конечно, не забывал дать волю рукам, куда без этого-то. Трактирным служанкам же это очень нравится, разве не знали? Лежать на гниющей соломе, пока над тобой пыхтит нелюдь, от которого разит дешёвым пивом хлеще чем из бочки. Хотя кому не всё равно, что там им нравится, правда? Хозяину монеты не лишние.

Девушка прервалась и сделала большой глоток из бурдюка, с шумом проглотила. Арди помолчала немного, смотря в огонь, и продолжила.

— Ну так вот. Помню как сейчас. Подозвал он меня в очередной раз. Сидел уже мертвецки пьяный. Ещё кружка и точно в собственной моче под столом уснёт. Волосы до плеч, правильные черты лица. Голубые глаза. По-своему он был даже красивым. Если бы волосы не висели сальными колтунами, а глаза не были остекленевшими от многих кружек пива. Рот уже плотно и не закрывался даже, а губы блестели от жира и скопившейся в уголках слюны. Я даже помню, что он тогда ел, — смотря в костёр, Арди ухмыльнулась. — Горячую кровяную колбаску. Кусочек прилип в уголке рта и притягивал взгляд. От него несло смесью запревшего пота и перегара от самого дешёвого и поганого пойла, которое только можно представить. И это ещё в тот раз пиво сварили лучше обычного.

Девушка неловко пошутила, но никто у костра не улыбнулся. Мрачно и напряжённо они ждали пока та продолжит.

— В этот раз он даже ничего не заказал. Он просто подозвал меня, чтобы дать волю своим рукам. И дал. Больше, чем обычно. Сидел и кривовато лыбился. А руки ползали там, где им быть не положено без моего согласия. Да, он тогда ел горячую кровяную колбаску. Нарезал её на удивительно ровные кругляши своим ножом. Нож и лежал рядом с тарелкой. Я схватила его и несколько раз пырнула прямо в живот и один раз в горло. Мне кажется, этот выродок даже не сразу понял, что происходит. Несколько раз открыл рот, силясь что-то сказать. Кровь вместе с жиром текла по его подбородку. На мой взгляд, он тогда был точно красив. Ну таким он мне больше нравился, чем минуту назад.

Повисла тишина. Арди хмурилась каким-то своим мыслям и жевала губы.

— А потом? — глухо спросил Далур.