Осколок белого бумеранга

– Может…ещё как может. Ты чувствуешь, что это хорошо, просто пока не можешь догнать. Это как слушать песню на иностранном языке. Тебе нравится музыка, голос исполнителя, хорошо бы ещё знать, про что он там поёт…

– Песня это совсем другое дело. Там главное музыка и исполнение, а в книжках, главное смысл, сюжет.

– Здесь исполнение не менее важно. Стиль, слог, манера изложения, всё это так же прекрасно как хорошая музыка. Голос тоже важен.

– Голос? – девочка округляет сверкающие глаза. Серые, с разноцветными зрачками. Везёт же мне на серые.

– Да, голос. Я когда читаю, всегда слышу голос. Не в диалогах героев, там множество разных голосов, а в общем повествовании. Тут они разные бывают. Иногда слышится глубокий бас, умудрённого опытом человека, иногда резвый баритон, молодой, бодрый жизнерадостный, очень часто, копирующий кого-то тенор, которых по моему, больше всего.

– А ты философ! – она смеётся мне, как старому приятелю. Вот уж кто может в одно мгновение забраться в душу. Не успеешь опомниться, а она уже там копошится. Ну откуда ты такая взялась?

– Ну да… бывает… иногда хочется поумничать. Поживёшь с моё, может поймешь… – я пытаюсь оказаться с ней на одной волне.

– Ой, тоже мне старик нашёлся! – она склоняет голову на бок, смотрит оценивает, улыбается, сияет ямочками.

– А ты снова здесь прячешься? От кого?

– С чего ты взял? Может специально пришла книгу купить… – снова хитрая улыбка. Ямочки, как солнечные лучики.

– Ага, рассказывай…снова убиваешь время?

«Убиваешь время, а заодно и меня».

– Отчасти ты прав…

– Так от кого всё-таки прячешься?

Наш диалог внезапно обрывается визитом постоянного покупателя, мужичка средних лет. Я извиняюсь перед незнакомкой и отвлекаюсь на него. Делаю вид, что внимательно слушаю его рассказ о впечатлениях, после прочитанной по моей рекомендации книги, а сам не могу оторвать от неё глаз.

– Да…извините Алексей, прослушал последнюю фразу…

– Я говорю, вы ещё что – нибудь из Набокова читали? Может есть?

– Нет, не читал, соответственно нет и на прилавке.

Он продолжает пытать меня расспросами; за ним пристроились ещё двое, ожидающие своей очереди. Пока обслуживаю этих, подойдут ещё, потом ещё и ещё и так до бесконечности…. Как я их сегодня ненавижу. Они воруют у меня, может быть последние минуты счастья. За эти три дня мой мозг переориентировался, он нашёл новое определение этой субстанции.

Она отошла в сторонку, стоит, засунув руки в карманы плаща, посматривает в мою сторону, иногда озирается. Вот возьмёт, и уйдёт вот так, не прощаясь.

– Алексей, извините пожалуйста… – я перебиваю бесконечный монолог мужика. – Мне нужно прерваться на полчасика, может чуть больше. Просто встреча очень важная. Вы тоже, извините, я пока закрыт – обращаюсь я к двум женщинам в очереди.

Что я делаю? Сейчас она подумает, что я что-то там себе возомнил. Ну и пусть думает, что хочет.

Я выезжаю из-за прилавка и подкатываюсь к ней.

– Может постоим вот здесь в сторонке? А то уже, честно говоря, работа достала… – Я говорю глупости, да и вид у меня глупый. Интересно, а она уже видела меня всего? Я же раньше был за прилавком. Вот он момент истины.

– А что у тебя случилось…с ногами?

Она задаёт этот вопрос спокойно, обыденным тоном, словно спрашивает о чём-то незначительном. «Что у тебя с работой? Что у тебя с пропиской? Что у тебя с настроением?»

Почему то именно ей мне хочется рассказать всё. Я коротко рассказываю ей историю своей травмы. Потом, понимая, что время ещё есть и она не исчезла, добавляю ещё некоторые детали. Она остаётся на месте, участливо кивает, задаёт вопросы. В её глазах и сострадание и участие и интерес. Время остановилась, и пока оно замерло, я могу рассказать ей всё. Я должен. Мой рассказ льётся как невыплаканные слёзы, обрастает эмоциями, подробностями. Я начинаю рассказывать про Длинного, я говорю, говорю, говорю. Стою на краю пропасти, зачарованно смотрю вниз и продолжаю говорить.

Сколько прошло времени, час или два?

Люди, которые толкались у лавки в надежде меня дождаться всё же ушли. Вихрастый скрипач играет что-то душевное, скрипичный футляр полон мятых купюр. Она всё ещё здесь. Её глаза блестят.

Зачем тебе всё это? Просто развернись и уйди. Рви сейчас, не давай этой нити стать толще. Дальше будет хуже.

– Ты извини, что-то я заболтался. Тебя отвлекаю, да и самому работать надо… – я стараюсь больше не смотреть ей в глаза. Хватит… кружится голова. Ещё немного и я свалюсь в пропасть.

– Нисколько не отвлекаешь. Мне очень интересно! Знаешь, очень редко приходится говорить с настоящими людьми.

– А ты в основном с роботами разговариваешь?