Осколок его души

Я летала в этой странной мгле, точно брошенное в темный колодец перо, кружилась в воздушных потоках, падая всё глубже и глубже. Там не было никого и ничего, лишь моё странное осознание себя в самой глубине бескрайней тьмы. Тишина, которой не бывает в реальности, опутывала каждую клеточку сознания, усмиряя и усыпляя, утягивая всё дальше. Тут нет страха, потому, что в абсолютном «ничто» не выжить никому и ничему. Там некого бояться, потому нет места страху. Там некого любить, да и любовь там не нужна. Нет боли, просто потому, что там нечему болеть. Ещё немного и не отстраняется даже мыслей, потому, что тут некому будет думать…

«Вставай!»

Рёв. Оглушающий, звонкий, глубокий рёв зверя, и чувство, что чья-то мощная когтистая лапа, ухватила меня поперёк тела, с силой выбрасывая на поверхность с такой скоростью, что необходимо сделать вдох. Вот, только это не так-то и просто. Я пришла в себя лёжа на полу. Первое, что смогла ощутить, так это острую боль на шее. Что-то тонкое, жалящее, затягивалось у меня на горле. Я не могла сделать вдох. Лишь глупо дергала ногами, пытаясь вырваться. Осознание того, что меня душат, не заставило себя ждать. В полнейшей тишине моей спальни, где был слышен лишь ритмичный приглушенный стук моих собственных ног, кто-то затягивал петлю на моей шее.

Осознанных, связных мыслей в голове не было. Только паника, страх и ужас от понимания, что я просто-напросто ничего не могу сделать, чтобы хотя бы вздохнуть! Я пыталась оторвать нитку, которая сдавила мне горло, но она была такой тонкой, что я просто не могла её подцепить. А, тем временем, давление на шею лишь усиливалось. Ещё немного и это будет конец. Мысль была такой ясной среди царящего внутри хаоса, что почему-то показалась успокаивающей. А, быть может, просто воздух в моих легких подошел к концу? Как знать? Эта борьба не была долгой, увлекательной или стремительной. Жалкие секунды и невнятные попытки сопротивления с моей стороны… Вот, пожалуй, и всё. Быстро, нелепо и жалко. Глупые мысли на задворках умирающего сознания прервал грохот, исходящий от окна. И в тот же момент, ко мне вернулась возможность дышать. Первый вздох, такой обжигающий, болезненный. Я жадно хватала ртом воздух, пока позади меня разворачивалась настоящая битва. Дверь в мою комнату слетела с петель, а на пороге возник Рэби. Его кожа чуть светилась ярко-алым во тьме. Казалось, ещё немного, и он вспыхнет с головы до пят. Он бросился ко мне, а я вдруг подумала о том, кто же пришел ко мне на помощь? Кто же там? За моей спиной? Я попыталась осмотреться, но перед глазами всё плыло. Рэби поднял меня на руки, точно собираясь укрывать от всего на свете в своих объятьях, и отошел к стене. Именно тогда, я смогла увидеть, как из широкого рукава ученического халата, возникает небольшой уже знакомый мне стилет, которым совсем недавно Китарэ надрезал моё запястье. Только сейчас, я наконец-то смогла осознать в полной мере, кто именно спас меня и сейчас дрался с тем, кто ещё несколько секунд назад, пытался удушить меня! Дрался так холодно и отстранённо, словно, это было чем-то привычным. Осторожные четкие удары, сменились резкими и быстрыми, как только в его руке появился стилет, а уже через пару моих болезненных вздохов, у его ног упало бездыханное тело, укутанное во всё черное так, что и лица не разглядеть. Китарэ смотрел на мужчину сверху вниз, словно это был всего лишь мусор у его ног и лишь россыпь алых капель на его щеке, говорила о том, что он только что убил кого-то.

* * *

Совсем скоро тьма отступит, а на небо выплеснется безумство красок, из которых родится новый день. Китарэ глубоко вздохнул, стоя на широком балконе, выходящем во внутренний двор общежития, пытаясь насладиться свежестью зарождающегося утра. Ночью было достаточно зябко, но сейчас он не чувствовал холода. Странное дело, вроде бы ничего не произошло. Ну, если не считать его проникновения в сознание Ив, несколько обмороков, и довольно непродолжительной беседы с ней. Но вопреки всему, впервые за много лет ему было спокойно. Побывать в её сознании, где было много боли, потаённых страхов, секретов, о которых не ведала даже сама Ив, но при этом, вернувшись ощутить странное умиротворение и…

Китарэ не мог подобрать точных слов, что могли бы описать его ощущения от единения с её сознанием. До сих пор он чувствовал гнилостный привкус, вспоминая сознание своего дяди, о котором более ничего и не помнил. Но прикоснувшись к Ив, к её боли, он почувствовал искренность? А, быть может, то, насколько они на самом деле похожи? Слишком сложные вопросы для одного дня.

— Что-то подозрительное сегодня? — всё же спросил он, казалось, обращаясь к ночи, царившей вокруг.

— Нет, господин, — тихий ответ не заставил себя ждать, когда за его спиной возник тот, кому было поручено глаз не спускать с Ив.

— Хорошо, — вздохнул Китарэ и прикрыл глаза, осознавая, что впервые за эти годы он почему-то чувствует себя так спокойно.