Осколок Нави

За столами трапезной, плавно перетекающей в общую горницу, восседало слишком много людей. Меня это застало врасплох, ведь утром за завтраком помимо нас никого не было. Кто-то громко и увлеченно разговаривал, другие ели молча, а некоторые, кто уже успел утолить голод, скучающе поглядывали по сторонам. Я замешкалась, опустила глаза в пол и торопливо проскочила между лавок до кухни. Хозяйка хлопотала у печи, что-то напевая себе под нос. Она ловко задвинула заслонку и, отложив прихватку, обернулась на звук моих шагов.

– Отдохнула, голубушка? Садись скорее за стол, скоро пирожки подрумянятся.

Я замотала головой, но не успела и слова вставить, как она вновь затараторила:

– Что, эти зеваки опять все лавки заняли? Сил моих больше нет! У плошек давно дно блестит, а они сидят, уши греют, да порты просиживают! Ну, ничего. Сейчас я их живо прогоню.

Я преградила путь решительно настроенной хозяйке, и ей пришлось резко остановиться, чтобы не налететь на меня.

– Мне сперва нужно Озара найти, ты его случайно не видела?

Ее лицо в одночасье смягчилось, будто за одно мгновение она позабыла о своем гневе на засидевшихся гостей.

– Как же не знать? В баньке он парится. Мы для него дровишек в печку подкинули. Да ты поешь сначала, никуда твой благоверный не денется.

Я с опаской покосилась на пустующий двор через небольшое окошко.

– Он там один?

– Один, один. Да ты не бойся! – отмахнулась хозяйка. – Банник наш чужаков не обижает, и купца твоего не тронет. Иль хочешь пойти спинку ему потереть?

– Я… подожду его на улице.

Я попятилась назад, чувствуя, что краснею, словно вареный рак. Смех и разговоры, приглушенные кухонной дверью, вновь обрушились на меня суматошным многоголосием, когда я переступила порог.

– Эй, пироги уже готовы? – окликнул меня один из мужиков, приняв за работницу.

Разговоры за его столом стихли, и все, кто там сидел выжидающе уставились на меня. Однако ни в одной паре глаз не промелькнуло хотя бы смутное узнавание. Я немного расслабилась.

– Уже скоро, – пообещала я им, принимая личину чернавки.

Мужик разочарованно вздохнул, бросил голодный взгляд в сторону кухни, но больше не попытался меня остановить.

Я поторопилась к сеням. Теперь, когда все присутствующие считали меня помощницей хозяйки, моя беготня не казалась кому-то подозрительной. На крыльце я огляделась по сторонам, прислушалась. Из избы все еще доносились голоса, где-то вдали протяжно мычали коровы, а на ветке громко стрекотала сорока, подзывающая свою подругу с соседнего дерева на запах свежеиспеченных пирожков. Топота копыт слышно не было. Закинув одну и вторую суму на плечо, да позабыв о тяжести, я побежала прямиком в баню. И хотя я выглядела как воришка, который скрывается с добычей, вести себя непринужденно не позволяло время. Ежели лагатаи искали меня, то в первую очередь они держали путь на постоялый двор. А потому нам с Озаром следовало немедленно покинуть град.

С бельевой веревки я стянула свою постиранную одежду. Остальные юбки, рубахи и порты сильно задрожали, норовя соскользнуть на траву. Я тихонько приоткрыла дверь и в узкой щелке разглядела лежащие на лавке брюки и рубаху купца, в которых он провел весь день. Рядом стояли его сапоги. Я кое-как запихнула свой сарафан и рубаху обратно в суму и постучала в дверь мыльни. Она пошатнулась, и я отошла назад, отвернувшись, чтобы не застать Озара врасплох. Но он не вышел. Я взялась за дверную ручку и собралась с духом, прежде чем навалиться на нее. Мой незамысловатый план состоял в том, чтобы закрыть глаза и в открывшийся проем позвать Озара. Я набрала в грудь воздуха, крепко зажмурила глаза и резко толкнула дверь вперед.

– Ай!

Я распахнула глаза от неожиданности и увидела прямо перед собой мокрую, обнаженную мужскую грудь.

– Ра..рад тебя видеть.

Опомнившись, я отвернулась к лавке с одеждой.

– Нам нужно срочно уехать. Сейчас же, – огласила я без лишних объяснений.

– Поедем свататься к твоим родителям? Думаю, теперь ты обязана стать моей женой.

И хотя я не видела выражения лица Озара, перед глазами ясно встала его лукавая улыбка.

– Это не смешно! – нетерпеливо возразила я.

– А кто смеется? – перебил купец. – Я покрыт позором!

Я уже с трудом сохраняла терпение, но продолжила говорить, не повышая голоса.

– Сюда едут дружинники. Они могут искать меня.

Я отвернулась к стене, негласно предлагая Озару пройти к лавке, чтобы одеться. Сумки, ставшие слишком тяжелыми, всем своим грузом рухнули на пол, а я усиленно замахала свободными руками у лица, разгоняя спертый воздух.

– Не слишком ли много чести для чернавки? – прозвучал из-за спины размеренный голос купца. – Разве не найдется другой девицы на твое место?

Когда я, сломя голову, бежала в баню, то совсем не успела подумать о том, как истолкует Озар мое немедленное желание уехать. Однако нужные мысли сами пришли на ум в последний миг.

– Мои родители ведь не знают, куда делась дочь. Они могли попросить князя отправить людей на поиски.