Оскверненный трон

Но от Арджуманд было не так легко отделаться – она уже потребовала, чтобы ему промыли рану соком листьев дерева ниим, что, как она слышала, гарантировало избавление от инфекции. Пока служанка в спешном порядке разыскивала этот сок, Арджуманд распустила ремни нагрудника мужа и сняла его, приговаривая при этом:

– Слава Аллаху, что ты жив.

– Я же обещал тебе вернуться… – отозвался сын падишаха. – Ты выглядишь такой взволнованной! Ты уверена, что сопровождение меня в этой кампании – именно то, что тебе надо? Может быть, тебе лучше было бы перебраться в Бурханпур?

– Ни за что, – твердо ответила Арджуманд. – Здесь я узнаю новости быстрее. Гораздо тяжелее будет ждать вестников, а потом пытаться по их лицу определить, какие вести они принесли. Здесь, в лагере, я могу быть с тобой, могу делить с тобой твои мысли и, наконец, смогу разделить с тобой радость твоей победы, которая, я уверена, неизбежна. – Произнеся это, она крепко обняла мужа, не обращая внимания на резкий запах пота, исходивший от его одежды.

Но даже отвечая на ее объятия, Хуррам не мог не думать, что еще он должен сделать для достижения той победы, в которую так верила Арджуманд. Малик Амбар по-прежнему оставался очень опасным противником.

– Вместо того чтобы встретиться с нами в открытом поле, светлейший, Малик Амбар отступил в ущелье милях в пяти отсюда, – доложил Камран Икбал. По его мясистому лицу бежали струйки пота – он только что вернулся из разведывательного рейда. – Его люди уже закрывают вход с помощью повозок, обломков скал и всего, что попадается им под руку.

Наконец-то, подумал Хуррам. С того самого рейда, во время которого он получил поверхностное ранение в щеку, его войска не разрывали контакта с войсками Малика Амбара, которые отступали в сторону территории султана Ахмаднагара. С помощью целого ряда налетов и изнуряющих стычек Хуррам заставил своего врага отойти от укрепленных крепостей, где тот мог пополнить ряды своих воинов. Теперь было ясно, что Малик Амбар, которому удалось выполнить нелегкую задачу по сохранению дисциплины среди отступающих отрядов, решил остановиться и дать бой. И несмотря на то что абиссинец выбрал местность, больше подходящую для обороны, Хуррам был уверен в победе.

– А что это за ущелье? Тупик? – спросил сын падишаха.

– У него форма бутылки. Вход в него – это ее горлышко, самая узкая часть. Склоны очень крутые и покрыты осколками скал и каменистыми осыпями. По дну течет небольшая речка, берущая свое начало от родника – она обеспечит людей Малика Амбара водой. Кроме того, в ущелье много леса. Они смогут использовать его для строительства заграждений, и еще останется для того, чтобы помешать любому нашему наступлению.

– И что ты думаешь? Надо ли наступать прямо сейчас? – Хурраму не терпелось начать финальную битву.

– Нет, светлейший. Хоть это и выглядит очень заманчиво, но, мне кажется, нет, – ответил Камран Икбал. – Вход в долину очень узок, и его легко укрепить. Если в атаку пойдет наша конница, мы рискуем получить мощный ответный удар. Надо ждать, пока подтянется артиллерия и подойдут боевые слоны.

Хуррам знал, что Икбал прав. Он будет полным идиотом, если после стольких дней маневров, которые заставили армию Малика Амбара отступить на эти позиции, пойдет на неоправданный риск. Сейчас Амбар походил на раненого льва в логове – раненого, но все еще способного разорвать нетерпеливого или беспечного охотника.

– Сегодня победа будет на нашей стороне, – обещал Хуррам Арджуманд часом раньше.

И вот сейчас, со своей позиции на холме в полумиле от входа в ущелье, он наблюдал за армией Малика Амбара, которая закрылась в нем. Вход оказался действительно очень узким – не больше двухсот ярдов в поперечнике, – а скалы по бокам от него были настолько круты, что по ним невозможно было спуститься – по крайней мере не отряду его воинов под огнем противника. Армия Амбара завалила вход обломками скал, срубленными деревьями и даже связками колючих кустов, которые росли неподалеку, а также перевернутыми повозками. Дула тех орудий, которые еще оставались у Малика Амбара после рейдов Хуррама, торчали из заграждения через равные промежутки.

Больше, чем когда-либо, шахзаде был убежден, что был прав, когда на вчерашнем заседании военного совета оценил место, в котором река вытекала на равнину, как самую слабую точку обороны противника. Люди Малика Амбара не могли перекрыть реку из-за боязни того, что подобная дамба поднимет уровень воды в реке и ущелье окажется непригодным для людей.