Ослепительные дрозды

Но, думал Толик, работяга-то в более выгодных условиях находится, чем артист популярный. Придет к работяге кореш, скажет - выточи-ка ты мне, друган, ключ. Или еще что. А я тебе - что хошь отфрезерую.А артисту что фрезеровать? Нечего артисту фрезеровать, И вытачивать нечего. А сапоги тачать ему бесплатно никто не будет. Наоборот, последнее из карманов вынут. И не поморщатся. Почешут только шилом в затылке и подумают - мог бы и больше дать. Чай, артист, а не работяга какой-нибудь.

Не дело это, не дело, думал Толик. Не может быть, чтобы и артист не мог левак срубить. Нет, рубили, конечно, рубили, но все за те же пятерки -десятки, по-мелочи и с оглядкой.

Первый эксперимент Толик провел с Лукашиной. Напечатал афиши, в которых жирным синим шрифтом значилось, что певица Лукашина приезжает в Сыктывкар с концертом, который устраивает филармония - какого города, Толик сейчас уже не помнил. Разумеется, что в этом безымянном городе никто не про какой Сыктывкар и слыхом не слыхивал. А с директором стадиона Толик так прямо и договорился - всю выручку пополам. Быстро приехали, отпели свое и тут же уехали. А афиши - заклеить и все дела.

Прошло. Лукашина даже "спасибо" сказала, что ей, вообще-то, было не свойственно.

Прошло раз, прошло другой, а потом покатилось все как по маслу.

Артисты - а очень быстро вокруг Лукашиной и цыгане нарисовались, и рок-группы столичные, юмористы пришли последними, но оказались очень кстати. Толик долго юмористов в свою бригаду брать не хотел, но как-то выпили сильно в "Праге", рассмешили юмористы Толика, он и взял их в следующую поездку.

Слухи, однако, до столицы доходили, хотя и молчали артисты как рыбы кому охота лишаться денег, которые валятся в буквальном смысле с неба. Когда, к примеру, на открытом стадионе под звездным небом где-нибудь в Тбилиси поешь, а потом, спустя пять минут, в гримерке получаешь свою тысячу. А то и больше. Натурально - отпел, отыграл - получи. С неба, откуда же еще.

Но слухи доходили - Москва - она приезжим людом живет, а приезжие и делились со своими московскими родственниками да друзьями впечатлениями. Мол, у нас в Воркуте не хуже, чем у вас тут. У нас и Лукашина поет раз в месяц, и цыгане пляшут, и юмористы полузапрещенные такие байки загибают, что ухохочешься и даже "Нарциссы" декадентские свой антисоветский рок вовсю со стадионной сцены двигают. В общем, неизвестно, где еще лучше - в нашей Воркуте, где северные идут, между прочим, полярные, запредельные, или у вас тут, с вашей зарплатой в сто двадцать и с очередями в ГУМе.

Пришлось Толику делиться с важными людьми, но все прошло мирно и, на удивление тихо. Вот после этого дело и закрутилось по-настоящему.

Настолько сильно закрутилось, что возникла проблема расширения репертуара. В регионах начали появляться конкуренты - мелочь правда, но Толик понимал отчетливо, что это ПОКА они мелочь. А пройдет годик-другой - и придется зубами каждый концерт выгрызать. Кончится синекура. Того гляди - и переманит какой-нибудь донецкий администратор ту же Лукашину. А кто ее заменит? Искать нужно, искать, так работать, чтобы всегда под рукой артист-другой лишний сидел. Если что-то срывается - сразу на замену равноценную звезду.

Контрактов-то никаких не было - только устные договоренности. Частный бизнес, он в СССР был не в фаворе. Попади в руки ОБХСС хоть одна бумажка, повествующая об этих диких концертах, на этом бы все и закончилось. Для всех и надолго. А для Толика - может быть, и навсегда.

Сулим позвонил - старый ленинградский приятель, хорошую мысль подкинул.

Толик ничего не знал о музыканте Лекове, которого Суля взахлеб расхваливал, сказал только, что можно попробовать. Обещался Сулим через пару деньков звякнуть и пропал.

А это было не в его правилах. Суля - он бизнесмен серьезный, он за базар всегда отвечал.

Суля прозвонился на исходе третьего дня, когда сроки уже поджимали более чем серьезно.

- Ну что там у тебя? - неласково спросил Толик.

- Да, понимаешь, такое дело... Он же артист, со своими тараканами в башке. В общем, я его из запоя выводил.

- И как? - настороженно поинтересовался Толик. - Это у него, вообще, часто?

- Вообще, если честно, то часто. Но проблема решается.

- Вот уж реши пожалуйста.

Толика запои артистов не очень-то волновали, но цену для Сули нужно было набить. Тем более, что Сулим, явно, не представлял себе всего размаха работы Анатолия Бирмана, который был для него просто московским собутыльником, владельцем хорошей квартиры и машины, покупателем аппаратуры и фирменных шмоток. Знал, естественно, Суля, что Бирман концерты делает, поэтому и предложил ему этого своего Лекова, но, конечно, даже понятия не имел, в какую игру он своего паренька запойного вводит.

А что он запойный - так кто не запойный? Все, с кем Толик ездил, начиная с той же Лукашиной и заканчивая цыганами пили по-черному. О юмористах и говорить нечего. Им это по рангу положено.

Так что запой - это семечки. Главное, чтобы амбиций не было.

- Ты привезти его когда сможешь? - спросил Толик. - Я же скоро...

- Я в курсе, - быстро сказал Суля. - Могу завтра.